Поиск:

Уже с нами:

Андрей Измайлов

Во имя А. М.

АНГЕЛ ХОДИТ ГОЛЫМ

   Roman à clé
  
  
   Не для добра, не для добра,
   (попробуй с ней не согреши),
   не из ребра, не из ребра —
   из самой глубины души —
   был взят нежнейший матерьял!
   Старик не ведал, что творил,
   А я не ведал, что терял.
   И вот горит огонь в крови
   двух половин: где ты, где я?
   Не говорите о любви.
   Оui, c'est la vie,
   Любовь моя — кусающая хвост змея.
   Валерий Зеленский.
  
  
   Мы очень долго репетируем, чтобы потом подняться на сцену и начать импровизировать.
   Мугамщик.
  
  
  
   1.
   Виталию:
   Вылетаю в Италию.
   Валюта у Юлия.
   Твоя Лилит.
  
  
   ***
   И медленно выпил.
   Коньяк, да, надлежит пить медленно, маленькими поцелуйчиками, поигрывая языком. Он такой, зараза. Капризный.
   А вот Макс Багдашов предпочитал… нет, отдавал предпочтение! Отдавал предпочтение сакэ. Вечная эта его игра в самурая: сакэ! только сакэ! Ну да, к блюду takifugu rubripes и только к takifugu rubripes! Доигрался, Макс? Доигрался…
   А вот Ермак в игры не играл. Простой, как мычание. Спирт «Royal» — проще некуда и не нужно. Ермак, трезвенник! Акварий Ермаков — убеждённый трезвенник. На то и Акварий. Как мычал, как мычал, когда… Наверное. Может, просто уснул. Простой, как… Ермак.
   А вот Лёва Воркуль таки ценил коньяк. Даже сognac. На худой конец — brandy. На худой конец — брэнди. На худой конец — коньяк. Шкала: от Hennesy V.S.O.P — по нисходящей. Но не ниже нижнего уровня. Эстет. (И не только насчёт коньяка!). Был ты, Лев, эстетом — эстетом и не стало тебя. Отошёл ты, Воркуль — с початой фляжкой Hennesy V.S.O.P. Да, voilà une belle mort! Ну, «Война и мир», ну.
   А вот Амин, пожалуй, был прав. Дагестанский, только дагестанский! Так говорил Амин Даниялов. Можно верить. Нужно! Попробуй не поверить Даниялову! Лучше не пробуй. Он — чемпион! Чемпион чемпионов! Положим, не по этой части. Но если говорит «дагестанский», то себе дешевле согласиться. Пусть мысленно фрондируя: ну, на безрыбье… Стоп! Ни слова про безрыбье! Памяти Амина Даниялова, чемпиона чемпионов. Прав был. Ключевое — был. (О! И примкнувший к нему Багдашов. Насчёт безрыбья. Потом, потом!) Аминь, Амин…
  
  
   ***
   Да уж, преамбула. Сразу четыре трупа.
   Всё же не сразу. Последовательно. В иной, кстати, последовательности.
   Но каково?! Сразу четыре. Присоединились к большинству. Идиома (англ). Русский аналог: дали дуба. (Англичане изысканней таки.) Четверо. Во первых строках своего письма. При том, что высший класс — однотрупный писатель. Так сказал классик.
   Не классик я. И не писатель. Рядовой (поверили?) адепт Ордена. Бывший адепт Ордена (поверили?). Где я, и где Орден! Больше скажу! Где мы, и где Орден!
   Где-где! Только без рифм. Про Орден не скажу, но про нас… А скажу. Как на духу. Искренно. (Поверили?)
   Так вот. Внимание! Сейчас скажу! Вот! Куалонкуизмо! Все сразу поняли?
   Куалонкуизмо?! Вона как! Тады канешн!
   Слушайте, не валяйте умника. Не стройте из себя. И Гугль вам не в помощь. В запоздалую разве что. Давайте-ка, я — на опережение, чтоб не мучили клаву:
   Куалонкуизмо (итал.). Полное безразличие к общественным процессам, к политике — в результате «переедания». Симптомы: утомлённое лицо, вялые интонации, хмурость, раздражительность, перманентная сонливость. Рус. аналог куалонкуизмо — пофигизмо, «всё достало!», но не всеобъемл.
   Именно. Не всеобъемл. Потому что Питер.
   И? Ведь питерские симптомы, характерные! Областная судьба. Где уж нам уж. Это там, в Столице, избранные вообразили себя избранными всерьёз. Каста, новые дворяне, потомки. Белая кость, одолённая красным хамом. Такие времена были, что на ура! Зато теперь всё исторически кровосмесилось, и возрожденцы — розовые все! Здоровый цвет лица. Так победим! Впитав лучшее оттуда и отсюда!
   Ай, глупо слушать! Они там, в Столице, каблуками щёлкают, поминутно крестятся, тайными бирюльками друг дружку награждают, остров Лемнос как символ мученичества. Пусть играются. А наше дело чухонское — сиди, грейся. Ещё б солнышко почаще…
   Пётр Алексеич, паразит! Не прощу ему, не прощу! Если такой Великий, почему не Константинополь?! Была же оказия!.. Никогда я не был на Босфоре…
   Ладно, проехали. Настроение. Дрянь. Под стать погоде. О, симптомчик?! Нет, это не от этого. Если честно.
   Всё, всё! Кулон Кузьмы, кулон Кузьмы!
   Что? А! То куалонкуизмо — в междусобойчике. Чтобы не запинаться. Ку-а-лон-куиз-мо. С ума сойдёшь, язык сломаешь! Вот и: кулон Кузьмы. Пароль. Тост! Причём, кстати, первый. Всё реже собираемся вместе, питерские адепты Ордена. Да и зачем? Скайп, мобила, плюс-кое-что-если-что. Но когда и если собираемся за одним столом (на День Врага Народа — святое!), первый тост: «Ну?!! Кулон Кузьмы! — Ото так! Кулон Кузьмы!»
   Ура, товарищи!
  
  
   ***
   Товарищи…
   Чингиз Бикмурзин, Хан. Школа «Иточу». Привечаются все — хоть мальцы, хоть пенсы. Главное — здоровье. В аптеке не купишь, в «Иточу» — обретёшь наверняка. Иточу и есть здоровье (яп.). У-шу. Окинаван годжю-рю. Айкидо. Муай Тай. Дзю-до (дык!). Самбо (тем более, дык! патриотическое воспитание!). В здоровом теле — могучий дух. И всегда нелишне иметь сотню чёрных поясов — по первому зову. Не повредит. Поможет. Если вдруг. Обращайтесь.
   Тарас Заброда. Агентство «Турдом». В любую страну, в любой момент, за любые деньги. Слоган: «Хоть чучелом, хоть тушкой!» Экий остряк. Но не самоучка. Всё по методичке: спровоцированный лёгкий шок с надлежащей улыбкой привлекает, вызывает доверие. Практика — критерий истины. Сколько фирм полопалось за прошлый год (риторич.)?! А «Турдом» был и есть. И будет. Если вдруг — в угодную страну, в угодный момент, за угодные… Ай, бросьте! Всего лишь деньги! Обращайтесь.
   Костя Шарий. Ритуальный приход «Навсегда». Много вариантов. Мно-го. Местоблюстители. От Александро-Невской Лавры до Литераторских мостков. Спецзаказ? Ваганьково? А хоть Пер-Лашез! Да ну?! Ну, да! М-м, а в деликатных случаях? М-м, ну, в деликатных… М-м? Щас спою! И никто не узна-ает, где могилка твоя! А, в этом смысле? Нет тела — нет дела? Легко! То есть, разумеется, нелегко. Но — любой каприз… И — разумеется. Так что, если вдруг… Обращайтесь.
   Макс Багдашов. Сеть «Все флаги». Малые отели — дюжина по городу. Бывшие явочные Ордена. Двушки, однушки. Весёлый посёлок, Пискарёвка, Рыбацкое — дёшево. Моховая, Пестеля, Гороховая — имейте совесть, много дороже. Для гурманов же, нуворишей — штаб-квартира. Отель «Все флаги» — на Конюшенной. Нет, не отель. Hotel! All inclusive! Всё включено, всё-всё? Да. Гм! А если вдруг заселится уважаемый имярек, и к нему вдруг — дамочка. Не вопрос! Фото? Видео? Клиент всегда прав. Если вдруг. Обращайтесь!
   Во-о-от, значит. Такой ближний круг. Нет, нас-то — тьмы, и тьмы, и тьмы. Спец по логистике, спец по таможке, спец по пластике, спец по гастарбайту, спец по бомжикам. Дальний круг. У каждого своя поляна. Подснежники. Начеку, если вдруг. И никаких питерских симптомов, характерных. Потому что: ничего личного, только бизнес. Без фанатизма, но и без симптомов. Иначе бизнесу конец. Перекрёстно опыляемся. Работаем! Не спим!
   А! Ближний круг, ближний круг! Себя забыл!
   Да нате, нате!
   Евлогин. Виталий Евлогин. Можно без отчества. Ну, Аврумыч! И что?! Глава охранной структуры «Цепь». Сорок сороков точек по городу. Попробуйте сразиться с нами! Чувствую себя великолепно! Хотя…
   Лиля, Лиля! Что ж ты за… существо такое!
   Твоя Лилит. Если бы!
   Минутку! Мне — в ванную, буквально на минутку. Сейчас, сейчас!..
   Всё, я снова здесь, я собран весь.
   И медленно выпил. Не чокаясь. Да, не с кем. Один. У себя. Но — это не от этого. Не чокаясь — в том самом смысле.
  
  
   ***
   Да, увы, все люди смертны. И в такой трактовке нет смысла убивать вообще кого-либо. Но умертвия были, есть и будут. Про совесть или там заповедь см.: На свете более семи миллиардов людей. Что вы привязались со своим «Четыре трупа в багажнике! Четыре трупа в багажнике!» Не к данному, конкретному, случаю, но к слову. Хотя трупа как раз четыре. Потому и к слову.
   Всё зависит от цены вопроса.
   В данном, конкретном, случае цена вопроса — триста миллионов. Уже шестьсот миллионов. Уже девятьсот. И строго по нарастающей. Пусть рублей, но…
   Нельзя ли, м-м, прекратить?
   Но как?!
   Как-нибудь!
   Как-нибудь?
   Как-нибудь. Но не через пень-колоду. А как-нибудь так, чтобы… присоединить к большинству (англ. идиом.). Вы же профи! Сами решайте. Важен не процесс, важен результат.
   Простите, а кто, м-м, спрашивает?
   Не узнали? Богатым будете!
   Да вроде и так не побирушничаем.
   А всё впереди! Превратное толкование скромного намёка — и придётся.
   И это уже приказ. «Кто, м-м, спрашивает?» — от лукавого. Вдруг номером ошиблись? Не ошиблись. Пепсы никогда не ошибаются. То есть ошибаются рядом и сплошь. Но только не при вызове того единственно способного ту ошибку исправить. И попробуй не исправить, только попробуй! Н-не пробуй.
   (Ах, да! Пепсы — арго. PEPs — politically exposed persons, публично значимые люди. Гааандоны вы, а не пепсы! Без имён! Имена одиозны, оглашению не подлежат!)
   Будет вам результат, пепсы. Раз уж мы, профи, устно подписались. И в данном, конкретном, случае процесс пошёл. А куда деваться?! Внятные же люди. Теперь логичный результат неотвратим.
   М-м, «логичный» — не совсем… совсем не…
   Где логика, где?!
   Вот тут рифма уместна. Вылетаю, значит, в Италию? Валюта, значит, у Юлия?
   — Мы не знаем, как это работает, но это работает.
   — Тогда узнайте, как это работает, чтобы это работало на нас!
   Вроде голливудское? Специально обученные люди пыхтят над диалогами.
  
  
   ***
   Узнайте! Тоже мне, бином Ньютона!
   Просто спросить. Задушевно. При располагающих обстоятельствах времени, места и (главное!) образа действия. То есть сильно под вечер. Ни в коем случае не у себя, а, например, у неё. Роскошная квартирка «над слоником». Эркер — оранжерея. Орхидеи ещё не зацвели. В креслах, под коньячок (мне), под шампанское с «Раффаэлло».
   Просто спросить: слушай, Лиль, а как ты это делаешь? как у тебя получается? И на невинное «что делаю? что получается?» выложить, ни в коем случае не пережимая, дружелюбно: вот смотри сама…
   И подробненько ей — с датами, с маршрутами, с деталями, которые она сама «ой, а я и не помню совсем! правда, что ли?».
   Сначала — про усопшего мужа, Амина Даниялова.
   Потом — про усопшего гатчинского друида Ермакова.
   Потом — про усопшего препода Льва Воркуля.
   Потом — про усопшего самурая Макса…
   Один раз — случайность. Второй раз — совпадение. Третий — закономерность. Четвёртый — система. А пятый…
   — Откуда пятый?! Что ещё за пятый?! Не лепи горбатого, начальник! Ой, «Раффаэлло», обожаю! Хочешь тоже штучку?
   — Сладкое не люблю.
   — Хоть одну возьми. Сам принёс, а сам сидит!
   — Одну возьму.
   Возвращаемся к теме. Вот о нём, о пятом, Лиль, и пошушукаемся. Если есть желание. Как дружка с дружкой. Посекретничаем. Нет — нет.
   — Вербуешь, начальник? Или нанимаешь, Виталь?
   — Ну, кто я такой — тебя, Лиль, вербовать?! И, тем более, нанимать!
   — А кто ты такой? Давно вопрос мучает.
   — О, мучает?!
   — Ну, щекочет. Садо-мазо-лайт. Даже приятно, пикантненько.
   — Ли-и-иль!
   — Молчу-молчу… Ты куда? Уже уходишь?
   — В ванную, буквально на минутку. Сейчас, сейчас!..
   Потому что это выше сил!
   Кто в курсе, как сбить со следа свору натасканных псов? Рассыпанный табак, перец, спецсмеси. Юнцы! Перечисленное годится, но не стопроцентно. А стопроцентно — подпустить к своре текущую сучку. Я вам — как профи: стопроцентно! (Вот Веник не даст соврать. Хотя и сам себе не признается. Веник? По ассоциации. Навеяно. Не сто́ит внимания, забыли. Да, но ведь сработало! Всё, ну! Забыли!). Потому что это выше сил! Дядюшка Фройд, голубчик, отпусти! А хрен тебе, подопытный! Ну, тогда или так… даже отчасти приятно, пикантненько.
   — Уф. Возвращаемся к теме.
   — На тему?
   — Ли-и-иль…
   — Нет, правда, на минутку выпала, пока ты в ванной… А ничего шампанское. «Henkel»? Немецкое, а ничего. Главное, брют. Надо взять на вооружение. А то с этим лягушатным «Moet» никаких денег не хватит.
   — Проблема, Лиль? С деньгами?
   — Полко-о-овник!
   — Уж и полковник!
   — Пору-у-учик!
   — Так-то за что?! Ладно! Майор. Разумно и достаточно.
   — А-а, раскололся?!
   — Собственно, и не скрывал.
   — Собственно, и не раскрывался.
   — Собственно, никто и не спрашивал.
   — Собственно, вот спрашиваю.
   — Майор, майор.
   — Да я о другом. С майором-то понятно.
   — Неужто? А с чем непонятно?
   — Такой… может, интимный вопрос…
   — Валяй!
   — А что ты, Виталь, делал в ванной?
   — Руки мыл. Твоё «Раффаэлло» пачкает, как не знаю что. Руки мыл, руки.
   — Чистые руки, горячее сердце…
   — Холодная голова. Да-да.
   — Смешной.

Далее читайте в книге...

ВЕРНУТЬСЯ