До Нового года было еще далеко, как от Москвы до Фудзиямы, а за окном уже рвались праздничные ракеты. Подлые тинэйджеры так и норовили запустить их как можно ближе к окнам Игоря Соломкина. Игорек сидел в кресле и грустно размышлял: «Жаль, что обещанного конца света не произошло, не было бы так скучно. И до Нового года еще полторы недели, хотя, что такое, в сущности, десять дней - ничтожное мгновение. Дни летят быстрее скорости света, неправ был Эйнштейн, когда говорил, что скорость света нельзя преодолеть. Еще как можно. И Земля слишком быстро вращается вокруг Солнца. Не успеешь оглянуться, как снова превратишься в солнечное химическое вещество. Скучно. Вот я, например, сначала пил, потому что было скучно, потом бросил пить, потому что скучно стало пить. И опять скучно, а потом будет вообще тоска».

Человеком Игорек был, в общем-то, обеспеченным, особенно после того, как его перевели из курьеров в младшие менеджеры. И денег прибавилось и уважения. Иной бы позавидовал его карьере, если бы не знал, что Соломкину недавно перевалило за пятьдесят. Он лукавил, что бросил пить. Перестал пить часто, теперь стал употреблять редко, но основательно. На предпраздничные корпоративы его не приглашали уже второй год подряд, потому что быстро засыпал в тарелках или начинал рассказывать о своем бурном прошлом. Игорьку не то чтобы не верили, просто его байки были скучны молодым и здоровым коллегам. Да и сам он уже иногда сомневался: была ли прежняя кипучая жизнь или она только приснилась. Словом, вокруг и внутри Соломкина царила скука.

И вдруг, когда китайская ракета взорвалась у него на балконе, в голове Соломкина что-то щелкнуло. Нет, он не стал звонить в полицию и даже не пошевелился - эка невидаль хлопушка - он решил устроить себе в этот Новый год настоящий праздник, сказку. В сказки Соломкин не верил, но очень их любил. Вообще, считал, что в сказки верят наивные, не верят несчастные. К несчастным Игорь себя не причислял, но понимал, что потерялся по жизни, словно ежик в тумане, оттого и загрустил. Да, именно таким грустным, одиноким, добрым ежиком он себя и представлял.

Соломкин потер горбинку на крючковатом носу, которая всегда чесалась и от того вечно имела воспаленный вид, выдернул из ноздрей пару колючих волосков, попробовал на зуб - чтобы такое придумать? Пять бутылок виски «Glen Garioch», четыре бутылки водки и штук шесть новосветского шампанского - это не обсуждается, но без привязки к чему-то феерическому, будет как всегда скучно. Вызвать проституток? Банально, к ним постоянно ощущаешь недоверие и жалость, а эти чувства в праздник неуместны. Нет, тут нужны настоящие Снегурочки. Почти. А что если…? Неплохая идея,- кивнул сам себе в зеркало Игорек.

30-го числа, когда рабочий коллектив, ряды которого были изрядно выбиты, словно картечью, прошедшей накануне вечеринкой, разбрелся на новогодние каникулы, Игорь купил у армянина возле метро большую ель. Елка почти сразу же наполовину осыпалась, но общего впечатления о себе не испортила. Соломкин поставил ее в ведро с водой, осыпал клочками ваты, нарезанными из газет лентами, прослезился - словно в детстве. Под воздействием приятных и не очень воспоминаний о детстве, выпил водки, залез в Интернет.
Так, ага. Агентство «Нимбус», заказ деда Мороза и Снегурочки со скидкой в 20%. Это что же, залежалый товар предлагают, секонд хенд? Нет, нам потрепанных Снегурочек не надо. И все же позвонил:
-Хочу, что бы в новогоднюю ночь ко мне приехали шесть, нет, семь Снегурочек.
-Без дедов Морозов не поставляем,- ответили в «Нимбусе» далеко не сказочным голосом,- ошиблись адресом, у нас не публичный дом, а приличное заведение. Берите с дедами, тогда, сколько хотите пришлем.
-На кой мне пьяные мужики с ватными бородами и почему у вас такие скидки?
-Новогодняя распродажа, скоропортящийся товар, - вздохнула представительница агентства, без доли юмора в голосе - Так будете заказывать?

Соломкин задумался - звонить куда-либо еще, смысла нет, видимо, ответят тоже самое, а тут скидки двадцатипроцентные. А узнав, что Снегурочки-студентки института культуры, умеют не только петь и плясать, но и знают наизусть всего Гомера, Игорь согласился, хотя и не был убежден, что в новогоднюю ночь ему потребуется еще и Гомер.
Правда, на поверку «сколько хотите» Снегурочек и дедов Морозов в наличии агентства не оказалось, предложили три пары, на что Игорь скрепя сердце согласился. Смягчив интонации пред оптовым заказчиком, трубка поинтересовалась, какие подарки следует принести.
- А-а, ну пусть по бутылке водки прихватят.
-У вас что там, республика ШКИД, дети-то нормальные?
-Дети? Ах, да. Ладно, пять шоколадок, кило «Мишек на Севере», остальное на ваше усмотрение.
-Вот это разговор!- обрадовались в «Нимбусе». - Предоплату можете сделать через Интернет, остальное по завершении праздничного мероприятия. Как, говорите, ваша фамилия?

Игорь назвался, в трубке щелкнуло, треснуло, чихнуло. После некоторой паузы агентство обязалось прислать Снегурочек и дедов Морозов 31 декабря за полчаса до полуночи. Сумма получилась немаленькой, но Игорь не расстроился, душе нужен праздник, а его никакими деньгами не заменишь.

Утром 31-го, в предвкушении настоящего праздника, отправился в мегамаркет и накупил самых лучших продуктов, а именно: двух средних размеров охлажденных осетров, бок семги в мраморных прожилках, красной икры от разных производителей, оковалок тамбовского окорока с легкой слезой, баварских копченых и вареных колбас, сыров, приправ и специй. Кроме того, не забыл прихватить фейерверков, петард, салютов и хлопушек, причем столько, что их хватило бы на взвод отмороженных пиротехников. Покупки едва поместились в старенький Ниссан - хэтчбек.

Химичить на кухне и не только, Соломкин умел, это, можно сказать, было его призванием. Еще в детстве он любил печь пироги с голубиными потрохами и делать вино из диких груш, собранных вдоль железной дороги, отчего часто страдал сильными поносами. А разрешенное в перестройку частное предпринимательство позволило Соломкину познакомить со своими талантами широкий круг граждан.

Сначала Игорек пытался смешивать водку с яблочным средством для мытья посуды. Но самодельный кальвадос пенился как пиво, и выдавать его за дорогой благородный напиток, которым, как известно, очень увлекался Ремарк, было решительно невозможно. Потом начал комбинировать антисептическую аптечную жидкость со стеклоочистителем с ароматом коньяка. Стеклоочиститель он покупал на обочине Кольцевой дороги у азербайджанцев. Красил бурду чаем и преображал во французкий Камю. Этикетки заказывал в типографии за углом, где после бесславного краха Советского Союза, печатали все, что ни попадя, даже порнографию.
Свое ликероводочное ноу-хау Соломкин продавал на рынке в Сокольниках, как капиталистическую гуманитарную помощь по демпинговым ценам. Инвалидам войны со скидкой. И, признаться, первое время (ах, что это было за время!) его дела шли успешно, даже очень. Деньги текли рекой, а на их стеклоочистительный запах он не обращал внимания. Но попался однажды не вовремя протрезвевший покупатель, видимо, ощутивший на своем здоровье последствия Соломкиного бизнеса, который начал качать права. Да прокачал их так грубо, не эстетично, что Игорек еле ушел живым. Рассматривая в зеркало следы сильного покупательского недовольства, он понял, что со спиртным пора завязывать, к тому же появилось много конкурентов. Любители поэкспериментировать со стеклоочистителями и прочей гадостью, повылезали повсюду, как бледные поганки после щелочного дождя.
Но Игорек загрустил ненадолго. Как-то по телевизору увидел Кашпировского с Чумаком и понял - вот оно золотое дно, сокровища Агры в стране дураков. Зарегистрировал ТОО, дал объявление в газету, что солидной продюсерской фирме требуется сильный экстрасенс для гастролей по стране и миру. Пришел какой-то лохматый, непромытый дядька, представившийся Юрой, сказал, что может вводить в гипноз не только людей, но и собак. С сытыми собаками у него еще чего-то получалось, с людьми не получалось ничего. Но было не до выбора. Соломкин набрал шесть безработных мужиков в качестве подставных зрителей и вместе со всей гоп-компанией разъезжал по провинциальным городам и весям с сеансами лечебного гипноза. Юру приодели, заставили вызубрить учебник анатомии за 9 класс, с помощью прямых, иногда тяжелых, физических воздействий на лицо и тело отучили по утрам опохмеляться.

Творилось что-то невообразимое, люди валом валили на шарлатанские сеансы, деньги текли уже не рекой, а спадали сверху ниагарским водопадом. Все бы ничего, но однажды жена местного царька попросила личного сеанса оздоровительного гипноза на своей даче. Вместо того чтобы в очередной раз изображать из себя великого целителя, этот кретин Юра полез ей под юбку. Дама, конечно, была не против такого поворота дела, но не вовремя появился муж. Поднялся страшный шум. Еле удалось сбежать из тамбовской губернии, но во все концы страны полетели разоблачительные факсы и телеграммы о наглых аферистах и обманщиках, выдающих себя за целителей. Причем с фамилиями и фотографиями.

Так бесславно закончилась и эта страница бизнесбиографии Соломкина. Потом были…. Впрочем, это уже неважно. Игорек не сник, решил просто затаиться на время. Но как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. В стране началась криминальная война, а Игорь очень себя берег и потому, сначала устроился в одну тихую, серенькую государственную контору обычным клерком, потом в другую, да так и не заметил, как посерел сам. Однако те лихие времена все же не прошли для Соломкина напрасно, на счете в одном банке у него еще оставалась далеко не квадратная сумма, которую он тщательно берег. И лишь иногда, по особым случаям, открывал заветную кубышку.
Сегодня же от скуки не осталось и следа. До одиннадцати часов вечера, Игорек жарил, парил, резал, раскладывал, накрывал на стол. Елку украсил уже немецкими игрушками по тысячи рублей за штуку, а наконечник, в виде кайзеровской каски, обошелся и вовсе в две.

Всю квартиру обвесил обычными и электрическими гирляндами, дождем, блестками, объемными золотыми и зеркальными шарами. Гостиная стала напоминать сказочную пещеру, посередине которой стоял широкий стол с шикарными блюдами.
Свои детские кулинарные навыки Игорь, конечно, давно повысил: умел готовить и кисло-сладкое мясо эсик-флейш, и канапе с семгой, и жульен Эскарго, и салаты от Коко Шанель.

Многие из этих рецептов сегодня ему и пригодились.
В начале двенадцатого вечера он надел светло-малиновый пиджак от Джанни Версаче, купленный еще в 90-е годы, повязал изумительный парижский галстук с коричневым ворсом поверх безукоризненно белой рубашки, набриолинил волосы, зажег свечи на новогоднем столе. Оглядел «пещеру», одобрительно щелкнул пальцами - готово! Вдруг немного взгрустнулось: жаль, что это чудо увидят только незнакомые люди, вот бы своих удивить. А кто они свои, где они? Один я как финиковая пальма в пустыне Калахари, ни родных, ни друзей. А нужны они тебе?- задал себе вопрос Соломкин и тут же ответил - нет! От родственников и друзей одна головная боль. Если искренне любят, задушат своей любовью, а если обманывают, что любят, в любой момент предадут. Родственники - самые завистливые недоброжелатели, а вечных друзей вообще не бывает. Так-то.

Как только большая стрелка часов упала на половину двенадцатого, в дверь позвонили. Игорь выстрелил в потолок пробкой от шампанского Вдова Клико, залив пеной кружевную скатерть, театрально произнес:
-Открыто, входите!

Сначала в квартире показался синий посох, затем в двери еле пролез огромный, как белый медведь, Дед Мороз. Сходу начал: « Здравствуйте, детишки, я настоящий Дед Мороз, я вам известие принес, что Новый год уже в дороге и скоро будет на пороге!»
За Дедом Морозом и еще двумя его копиями, только поменьше, в комнате появились румяные, разнокалиберные и разномастные Снегурочки. И в гриме было видно, что одной из них под пятьдесят. Остальные - так себе, ничего, если не приглядываться. Та, что была немолода, вышла вперед, вскинула руки: « Я прихожу с подарками, блещу огнями яркими, нарядная, забавная, на Новый год я главная!»
-А детишки где?- подозрительно оглядел гостиную огромный Дед Мороз.
-Я «детишки», мне сегодня будете петь, плясать, читать стихи и дарить конфеты, понятно?
-Хозяин-барин,- весело ответил дед,- а ну Снегурочки, запевай!
-Сначала за стол!- приказал Игорек.
Уговаривать никого не пришлось. Все быстро расселись, наполнили бокалы, выпили и, без стеснений, как у себя дома, накинулись на изысканные блюда. Пили и ели так активно, приправляя трапезу стихами, шутками-прибаутками, анекдотами, что чуть не пропустили бой курантов. После двенадцати почти тут же пустились в пляс. Соломкин был очень доволен, Снегурочки попались не просто веселые и общительные, а сущие оторвы, так и норовили задеть то плечиком, то ручкой, то ножкой, особенно старая. Довольно быстро они перешли на матерные частушки, и их дикий хохот разносился по всему району, заглушая разрывы петард и ракет.

К часу ночи Игорек знал всех по именам. Огромного деда Мороза звали Иннокентием, а пожилую Снегурочку Инной. К трем часам Соломкину, как ни странно, спать не хотелось вообще, зато все его гости застыли на стульях, креслах, диванах в самых неимоверных позах. Все, кроме Снегурочки Инны. Она сидела напротив Игорька, вытирала вспотевший лоб искусственной косой. Выпила дорогого виски, медленно, затушила стоявшую рядом свечу двумя пальцами. Отодвинула куклы, принесенные в качестве подарка «на усмотрение» агентства. Одну из них прижала к груди, помахала ее ручкой Соломкину.
-А у меня для вас, Игорь Николаевич, еще один подарочек имеется. Не знаю, как вы к нему отнесетесь.
-Любопытно,- прищурился Соломкин, предчувствуя что-то неожиданное.
Инна пододвинула к нему небольшой сверток, медленно развернула, достала коричневый вязаный галстук.
-Я хотела вам его подарить еще тогда, в Тамбове, но вы так быстро сбежали, что случай представился только теперь, через двадцать лет.
Да, время действительно летит быстрее света, хоть и минуло два десятка лет, а было это, словно, вчера. Как же не помнить тот побег? Но, кто же ты, Снегурочка? Неужели…?
Снегурочка сняла парик с косами, протерла лицо салфеткой.
-Как я ненавижу это несоответствие,- тихо сказала она,- между дряхлеющей телесной оболочкой и внутренним содержанием. Мне и сейчас будто двадцать пять лет. И вы не изменились, все такой же барин-гуляка. Неужели забыли красивую, длинноногую помощницу мэра, которую вы в первый же вечер затащили в постель? Не трезвы, конечно, были, но даже написали расписку, что непременно женитесь на мне после той ночи. Ну?
-Инна?

Женщина невесело ухмыльнулась, протянула сложенный листок бумаги.
-А вот и та самая расписочка. Перечитываю и всегда чуть не плачу: «….торжественно клянусь и обещаю: всю жизнь идти с тобой рука об руку, не сгибаясь ни перед какими трудностями, всегда поддерживать тебя морально и материально». Здорово да? А еще, стихами: «…знаю, ты пришла за мной, ангел мой, хранитель мой…» Так что, вот вам ваш подарок и расписка. Может, она тяготила вас, а может вы о ней ни разу и не вспомнили. В любом случае, я освобождаю вас от взятых на себя обязательств, вы свободны.
Взяв расписку, Игорь повертел желтый лист перед глазами. Почерк был его, но и без того было понятно, что ни о каком подлоге речи не идет. Веселый праздник уходил куда-то не в ту сторону.
-Как ты меня нашла?
-Мне помог перебраться в столицу бывший мэр, была его второй женой, пока не помер.

Пришлось крутиться самой. Открыла агентство добрых услуг, а в новогодние праздники всем семейством переодеваемся в Снегурочек и дедов Морозов, веселим детишек. Это мои родственники: мужья дочек, самый большой - братец. А тут случайно вы позвонили. Я как фамилию услышала, подумала совпадение, а прислушалась к голосу и поняла - точно вы. Голоса-то никогда не меняются, даже по телефону. Ну, как подарки?
-Скажу честно, неожиданные.
-Но это еще не все. Те две Снегурочки, что сладко спят, ваши дочери, двойняшки. Света и Катя.

Если бы у Игорька было не два глаза, а десять, он заморгал бы и ими всеми сразу. Подцепил вилкой кусок семги, зачем-то опустил в фужер с шампанским. Прогнать что ли всех к чертовой матери? Знать ни кого не знаю, и ведать не ведаю. Тоже мне, Снегурочка объявилась через двадцать лет. Ошиблась, не я это, просто однофамилец. Лицом на того гастролера похож, только и всего, ничего не докажете. Хотя, какие претензии могут быть ко мне? Дочки взрослые, в алиментах не нуждаются. А, квартира! Ну, это вы напрасно, провинциалы, рот раскрыли, меня на мякине не проведешь.

С другой стороны, после стольких лет скучного, серого существования, перед ним появилось что-то настоящее, живое и, оказывается, даже родное. Кольнуло, ударило, обожгло.
-Так что вам все же надо?- дрогнувшим голосом спросил Соломкин.
-Ничего,- пожала плечами Инна.- Сейчас соберемся и уйдем, а вы продолжайте свою сказочную жизнь.
-Да какую, к черту, сказочную жизнь, сижу в болоте и только иногда высовываю голову на поверхность!- крикнул Игорек и сам испугался своей громкой откровенности.
За окном рвались, трещали салюты, а в сказочной пещере повисла тишина. Через довольно продолжительное время ее нарушила Инна:
-А ты почти не постарел,- перешла она вдруг на «ты»,- такой же привлекательный, броский, молодец. А я?

Игорь выловил семгу из фужера, опустил в другой, промочил рот водкой.
-Какая разница, второй раз в одну реку не войдешь.
-Чепуха, и про реку и про снаряды, которые дважды в одну воронку не падают. Еще как падают.
-Возможно,- нехотя согласился Соломкин,- только людям, сидящим в тех воронках от этого не лучше.
-Как знаешь,- вздохнула Инна.- Однако ничего случайного в жизни не происходит, и люди встречаются не случайно. Предопределенность бытия.
-Ах, оставьте фатализм. Это лишь кажется, что Вселенная безгранична, на самом деле в ней тесно даже двоим, только и всего.
-В таком случае, не буду тебя, извините вас, долее стеснять,- решительно встала из-за стола Инна,- позвольте хотя бы умыться перед уходом.

Когда она скрылась в ванной, Соломкин раскрыл окно, далеко высунул голову наружу. Морозный воздух не освежал, а еще больше пьянил голову, делал ее деревянной. Ну, на кой мне все это дело - дети, родственники, бывшая любовница? Живу хорошо, спокойно, без забот. Да и потом, они же алкаши, матерщинники, песни такие пели, что рецидивисты бы покраснели. А ты что, князь Серебряный?- спросил себя с укором Игорек.- Или, может, святой Порфирий? Сам в точности такой же, потому и осуждаешь. А что если…?
Распахнул дверь в ванну, но увидел не то, чего ожидал: нет, Инна не плакала, размазывая горючие слезы по щекам, а смеялась. Да, смеялась, глядя ему прямо в глаза:
-Что, решил все же примерить мой галстук?
-Не вешаться же на нем,- в тон ответил Игорек.- А что, раз такое дело, начать все заново, с чистого листа, тряхнуть, так сказать, стариной! Найду себе какого-нибудь завалященького экстрасенса и вперед с песней по стране. Наша дикая глубинка еще способна такое кушать.
-Зачем искать? И не надо никого обманывать. Вон Колька, муж Светкин, ложки взглядом гнет, как бутылки откупоривает. Давно себе хорошего продюсера ищет да все какие-то хапуги ленивые попадаются. А ты мастер своего дела, а талант, как говорится, не пропьешь. Я ведь к тебе и с этим прицелом пожаловала.
-Расчетливая ты моя,- обнял Соломкин мать своих детей, - дальнозоркая. Да, видно, ничего случайного в этом мире не происходит.
-Неужели ты сомневался?

Инна взяла Соломкина за воротник рубашки, притянула к себе, прильнула к его губам. Поцелуй продолжался бесконечно и Соломкин понял, что может потерять сознание или от нехватки дыхания или от счастья. Когда высвободился, вздохнул полной грудью, зажмурился. Теперь уже точно от счастья.
-Давай, мать, буди свой табор, плясать будем, петь будем, веселиться будем! Хорошо, что конец света не случился.

За окном грохало совсем рядом. И опять одна из ракет взорвалась на балконе. Соломкин выскочил на мороз в одной рубашке. Сквозь метель рассмотрел внизу вертлявых тинэйджеров.
-Эй!- заорал он им.
Тинэйджеры бросились врассыпную, ожидая услышать вслед угрозы и оскорбления, но Игорек крикнул им еще громче прежнего:
-С Новым годом! С настоящим Новым годом! Жизнь продолжается, господа, и никогда не закончится, пока мы живы!