В цехе планетарных устройств шла бесконечная балансировка космического корабля. Направить его собирались в очень перспективный сектор и строили с расчётом на приток большой энергии. Дело было, сами понимаете, не шуточным, и когда сотрудница отдела кадров привела к старому механику помощника, которого руководство обещало дать ещё полгода назад, механик только глубоко вздохнул и отвернулся, уставившись в окно.
- Моисей, это драманин. Ты же знаешь, они все такие. И с головой у него всё в порядке.
- Значит, тоже полетит с нами? Откуда он?
- С Земли.
- Шутишь?
- Да, с Земли ещё никого не было. Это первый. Потому и такой.
-Чем же он может помочь, с Земли? Там же ещё лопатками в песочницах играют. Вот скажи, куда ты полетел после смерти?
- На Венеру.
- Балбес!
- А куда надо было?
- На Марс.
- Почему же на Марс? Мы с Верёвочкой решили, что на Венеру.
- Пришлось их спасать: всё – таки первые люди, вышедшие на Дорогу.
- Ага, только пошли не туда. Принцип относительности – то хоть знаешь?
- Какой?
- Простой, механический.
- Да: сидя в лодке, плывущей по течению, можно считать себя движущимся вдоль неподвижных берегов, а можно считать движущимися берега, а себя неподвижным.
- Что тут важно?
- Что в любом случае расстояние между мной и, например, деревом на берегу, меняется.
- Представь что это вот лодка. Зачем нужна балансировка космическому кораблю?
- Наверное, для того, чтобы он двигался как можно ровнее по реке.
- По абсолютно ровной прямой, по абсолютно! Точность нужна десять в минус тридцать пятой. Иначе как будет двигаться этот корабль без действия внешних сил или под действием сил, полностью компенсированных друг другом?
- Равномерно и прямолинейно.
- Прямолинейно? Без балансировки?! Этот корабль полетит со скоростью 300 000 километров в секунду. И вдруг окажется, что в его правой части фюзеляжа на один атом больше, чем в левой. Куда он полетит?
- Не знаю.
- А я знаю: завязать тебе глаза, ты дойдёшь через площадь до собора Святого Петра в Риме?
- Нет.
- Почему?
- Потому что у всех людей одна нога чуть – чуть короче другой…. Всё, теперь понял и про корабль: он, с креном на один атом, тоже не долетит туда, где у Вас свой Собор Святого Петра.
- Ладно, вроде толковый парень, беру. А где подруга?
- Пока не знаем куда определить.
- Вот и определяй ко мне. Всё равно вместе лететь.
** *
- Скажите, дядя Моисей, а что такое мы строим? Это и вправду космический корабль?
- Тебе сколько лет?
- Восемнадцать.
- Ты восемнадцать лет летел на точно таком же корабле и не узнаёшь?!
- Вы имеете ввиду Землю? Но она же огромная и живая. А это хоть и большой, но по сравнению с Землёй всё же маленький железный механизм.
- А ты в четвёртом измерении на него посмотри: этот маленький железный механизм при определённых условиях вырастет в твою огромную и живую Землю.
- Так вы тут новые миры создаёте? И условия? Представляю, как это сложно.
- Да уж, условия создавать нелегко! Нелегко создавать, но ещё труднее их сохранять.
- А вы мне расскажете о их создании? А то я совсем, совсем ничего не знаю.
- Теорию относительности Эйнштейна учил?
- Да.
- Релятивистские эффекты проходили?
- Какие?
- Ну, там линейное сжатие пространства впереди полёта, увеличение массы, замедление времени.
- Очень хорошо! Значит, ты должен представлять себе, как построить космическую Дорогу и вывести на неё этот корабль.
- Я и Дороги и корабля этого себе раньше не представлял, а как вывести и куда такую махину – и подавно.
- Действительно! Ведь если бы ты знал и представлял, то я в таком случае очень удивился бы, как Вы, располагая такими знаниями, умудрились отправиться туда, откуда Вас пришлось спасать?
- Да какими знаниями мы располагаем?! Что из того, что гипотетическая линейка на скорости света укоротится, потяжелеет и дерево в ней останется в антикварной сохранности?
- Что, что, что?! И это – всё, что Вы смогли понять в теории Эйнштейна?! Боюсь предположить, не смею даже думать, в какую изоляцию Вы сами себя определили с такими поверхностными знаниями о Вселенной.
- А Вы кто, творцы? Всё знаете?
- Мы делаем.
- А, вы – таки добрались до создания устройств и решения задач прикладного характера на основе полученных знаний. А меня зачем взяли? Я ж сорняк. Всё, что я умею отвечать, это «Не знаю».
- Не скромничай. Люди незнающие никогда не находят Дороги. А вышедшим на неё я обязан помогать преодолевать их вековые заблуждения. Это наша традиция.
- Очень был бы рад, господин Вергилий, пойти за Вашими рассуждениями.
- Помнишь, как ты говорил мне, что сидя в лодке, мог считать себя находящимся в покое, а берега плывущими вдоль реки?
- Говорил, ну и что? Какая тут может быть связь с глубокими знаниями о Вселенной?
- А летящая с субсветовой скоростью линейка? Почему ты её не можешь считать находящейся в состоянии покоя, а свет, материю, пространство, летящими ей навстречу? Это же не противоречит элементарному принципу относительности.
- Верно, не противоречит. Но может тут всё сложнее и для таких систем этот принцип не действует. К тому же мы так частично и считали. Например, Землю и себя на ней мы считали почти покоящимися относительно летящего к нам света Солнца.
- Что такое Солнце?
- Ближайшая к нам звезда.
- Ага, она такая же звезда, как и все остальные.
- Ну, не совсем такая, но почти. Однако мне непонятна Ваша ирония, дядя Моисей: что не так в Солнце? И в звёздах?
- Не так то, что Вы думаете, что это всё само собой, просто так, естественно и неизменно в любой динамике.
- Да, естественно, динамика играет свою роль при нашем восприятии Вселенной, но в целом незначительную, ведь звёзды очень далеки от нас и их динамика кажется нам с такого расстояния карликовой.
- Ты знаешь только существующее во Вселенной и не знаешь причин этого существующего. Вот и не видишь её подлинной динамики.
- А что надо сделать, чтобы увидеть?
- Переложить эффекты Эйнштейна со своей линейки на своё Солнце. Переложил? А теперь мысленно представь себя там, на Земле. Время – полдень, небо ясное, смотришь в зенит. Что ты видишь на картинке?
- Солнце в зените.
- А как оно собралось в зенит?
- Что значит «собралось»? Оно что, при каких – то условиях может состоять из осколков, как зеркало Снежной Королевы?
- Было бы позором после Эйнштейна этого не знать! Ведь навстречу Вам от Солнца следует поток, скорость которого 300 000 километров в секунду. Или, сказать наоборот – это Вы летите по потоку со скоростью 300 000 километров в секунду. На такой скорости всё светящееся сбивается у носа корабля. Так что же теперь ты видишь на картинке?
-О, офигеть! Дядя Моисей, в такую фантастику даже после Эйнштейна люди не поверили бы!
- Но ты – то драманин, ты поверишь. Поэтому Вас и берут.
- Охотно, охотно поверю! Какие же мы все были слепые! А нам ведь говорили! И Эйнштейн, и про учащегося, мчащегося со скоростью света, Петенька вопрос задавал.
- Апостол Пётр?
- Теперь подозреваю что да. Он же нам и про вектор толковал, у которого, строго говоря, в поперечном сечении единица площади. Только мы его слушать не стали…. Да ещё и издевались над ним…. Совестно – то как!
- Формулировка такой была: «в теории местом приложения вектора, изображающего силу, может быть любая точка пространства. Но физическое место - это участок реального трёхмерного пространства, отсюда математический вектор силы имеет, строго говоря, в поперечном сечении ту же самую точку пространства, куда он и действует, а значит - единицу площади: F/12=F/1=F, то есть: F/S=F, где S=1».
- Точь в точь!
- Апостол Пётр. Это положение относится к любому вектору, в том числе и к вектору скорости, направленному в апекс прямолинейного движения.
- И на этом апексе поперечное сечение пространства в субсветовой скорости уплотняется. Изначально же оно было.... Каким?
- Перейди на другую сторону Земли, назад, в надир, в ночь, и ты увидишь.
- Неужели! Вы хотите сказать, что все те звёзды над надиром слились впереди нас в Солнце?!
- Ну, не все. Не так уж много требуется пространства для создания средненькой звезды. И я ничего не хочу сказать, поскольку, хочу я этого или не хочу, а так оно и есть. Да ты сам включи свой здравый смысл: что, у тебя такое острое зрение и ты способен непосредственно наблюдать сквозь мощное излучение поверхность светящегося объекта, удалённую от тебя на расстояние 150 млн. км? Если это так, то ты просто сверхчеловек.
- Вы же, дядя Моисей, сказали, что вообще не знаете про Солнце. А теперь даже знаете расстояние до него?
- Вашу скорость ты назвал. Видимый угловой диаметр сжатия – тоже. А больше мне ничего и не надо.
- Когда это я назвал Вам видимый угловой диаметр сжатия?
- Когда сказал «с тарелку». Мысленно. А дальше чего же проще: каждой скорости соответствует свой видимый угловой диаметр сжатия пространства. И этого достаточно, чтобы по обычной перспективе вычислить расстояние.
- Понятно. Даже понятно то, что когда всё стягивается с периферии в центр, это выглядит как притяжение Солнца.
- А это и есть притяжение Солнца. Обычное, ньютоновское. Только с знанием причины.
- И эта релятивистская область, в сущности, не так уж и велика.
- Да, достаточно сжать не так уж много пространства, чтобы вытопить из него огромное количество энергии.
- И это всё одним движением?
- Одним в одной геометрии, другим в другой. Но везде должно быть ювелирно точное движение. Иначе, стоит возникнуть малейшей либрации оси зенит – надир, и проекции векторов скорости света на эту ось станут переменными, что приведёт к пульсации сжатого пространства, перепадам напряжения энергии и ещё много к чему нехорошему, что может нарушить условия и породить катастрофу. Так что всё зависит от совершенства балансировки. Думаете, Луна к Земле просто так приставлена?
- Думаю, нет. И как ни странно, некоторые люди тоже догадывались об этой её роли.
- И, по сути, наш космический корабль это магнитная ловушка, вставленная в поток: сначала мы его разгоняем до около световой скорости, а когда пространство сжимается, получаем из этого сжатия направленную к нам энергию, причём наш космический корабль уже не надо с этого момента двигать. Ведь пока у энергии есть приёмник и потребители, ток будет течь, потому что цепь становится замкнута.
- Получается из этой солнечной скважины, пробуренной в пространстве, ток будет течь необратимо до тех пор, пока будут существовать потребители, тратящие энергию и создающие тем самым разность потенциалов?
- И много таких потребителей?
- Посмотри в ночное небо.
- Значит, Солнце и есть та пресловутая кротова нора в другое измерение? И все остальные звёзды – тоже? Как же через неё попасть туда? Что там?
- А тебе что, совсем неинтересна собственная история, эволюция, природа? Разве тебе не хочется пока перенести сюда, как когда – то Ной, всё, что тебе останется дорого и в новом мире?
- Верёвочку хочется перенести.
- Вот с ней и создадите свой идеальный мир, если получится.
- Это очень хорошая идея!
- Тогда пойдём работать.
- Дядя Моисей, а Вам не кажется, что когда этот наш промысловый корабль пойдёт по потоку сжатого пространства, он сам станет частью Дороги, к которой непременно должна притягиваться пространственная периферия?
- Да, пространство, втекающее в ту часть дороги, где идёт наш корабль, не сулит нам ничего хорошего. Если в непосредственной близости корабля оставить всё давление входящей периферии, то она, притекая со всех сторон, раздавит и сожжёт наш корабль, как Солнце. Так что бы ты сделал, как будущий инженер – механик, для того, чтобы такой катастрофы избежать?
- Установил бы на пути этого зла какой ни будь барьер.
- Ещё что?
- А что ещё? Не знаю.
- А если зло слибрирует и твой барьер снесёт? Поставь защиту от возможного резонанса.
- От резонанса поставил бы клапан. А раз нагрузка не изнутри, а снаружи, поставил бы два клапана и направил бы корабль в лёгкий дрейф вдоль оси клапанов.
- Зачем?
- Тогда избыточная нагрузка ляжет на один из клапанов, а недостаточная - на другой.
- И что?
- Избыточная нагрузка пойдёт по внутренностям корабля от одного клапана до другого, как воздух по реактивной турбине.
- А Дорога? Ты не боишься, что этот лёгкий дрейф уведёт тебя с Дороги? Да и будет ли он лёгким, когда его подталкивают такие силы?
- За Дорогу не боюсь. Ведь ваша Дорога ведёт от фазы к нулю, а я и есть ноль.
- Это точно!
- К тому же мой корабль будет дрейфовать осторожно, чтобы не разомкнулась цепь.
- Что ж, инженер ты становишься неплохой. И станешь просто отличным, если поставишь на тот клапан, что под избыточной нагрузкой, рассеиватель.
- Не понял?! В чём же тогда смысл клапана, если его заткнуть рассеивателем?
- Волны энергии, приходя с периферии, будут ударяться в этот рассеиватель, бесплатно толкая корабль в необходимый нам дрейф. Затем отработавшие и сбившие свою прыть волны обогнут толкатель и попадут в приготовленный для них со всех сторон проводник. Как ты правильно сказал, среду проводника надо провести по внутренностям корабля до второго выходного клапана, причём так, чтобы эти волны энергии ещё немного поработали. Ведь кораблю совсем не гут принимать горячий поток Дороги всё время одним и тем же местом. Так что волны, наработавшиеся на толкателе, могут прежде, чем с ними попрощаться, ещё и покрутить корабль. Если, конечно, грамотно завернуть рукава проводников.
- Ну Вы, дядя Моисей, и завернули!
- В смысле?
- У меня такое ощущение, что Вы взяли у Природы буквально всё и даже, кажется, Природа после этого осталась Вам чуточку должна.
- Так ведь на то я и инженер, чтобы так было.
- Но где, скажите мне, на зрелом космическом корабле типа Земли увидеть все те премудрости, о которых Вы говорите? Тем более такие, как отверстия?
- О дифракции понятие имеешь?
- Если свет обогнул препятствие, то какую картинку наблюдаешь на выходе?
- От пройденного препятствия в центре останется тень в виде чёрной точки.
- А если свет выходит сквозь малое отверстие?
- Тогда отверстие в центре заполняется светом.
- Ты не видел на своей Земле отверстий?
- А проводников, которые могли бы играть роль отверстия?
- Только солёную воду.
- Вот и славно! Вода! Когда – то и мы ходили в первые плавания по воде. Так светом какой звезды заполняется водное отверстие? Даю подсказку: на всех кораблях, даже земных, у неё одно название.
- Полярной. Она над Северным Ледовитым океаном.
- Ага, тогда на другой стороне должен быть сухой материк, примерно равный по площади и очертаниям Вашему Северному Ледовитому.
- Это Антарктида. Но как Вы догадались о таких подробностях? Вы, можно сказать, и Шерлок Холмс и Вергилий одновременно.
-Ещё скажи Колумб и Сусанин. Ваша Антарктида – изолятор и рассеиватель скорости пространства на векторные компоненты. Она же упор для его работы.
- Значит сжимающееся пространство, поработав, входит в воды южного полушария, а потом, ещё немного поработав внутри Земли, выходит из вод Северного Ледовитого океана. Но там оно сталкивается лоб в лоб с другим сжимающимся пространством. Значит, там пространство и равное ему по силе антипространство друг друга уравновешивают.
- И тем самым защищают нас: наше инженерное антипространство, оно же – магнитное поле и есть тот барьер, который ты собирался создать изначально. И, заметь, в итоге мы справились с задачей экранирования практически без дрейфа.
- Господи, сколько, оказывается, пользы можно выжать из изначального вреда! Вы, дядя Моисей, гений!
-Знаю.
,
* * *
- Я, дядя Моисей, всё думаю об этих волнах пространства, которые приходят, работают, а потом уходят. Как они похожи на нас самих. И как они похожи на само время с его основным свойством неизбежно приходить и уходить. Всё это, я думаю, неспроста.
- Биологическая жизнь, мой юный философ, зарождается в момент, когда пространство начинает уплотняться. Этому сильно способствует всё большее сближение и утяжеление частиц. Сначала идёт синтез неорганической химии – появляется таблица Менделеева. Затем, если позволяют условия, синтезируются органические вещества и на их основе зарождается биологическая жизнь. Так что тут, в этой чёрной дыре, мы, можно сказать, материализуемся и живём в ней ровно столько, сколько позволяет дисперсия для каждого вида волн.
- Но как из одного вида волн, одного биологического вида, нарождается столько разных индивидуумов и в разное время? И при этом вид сохраняется.
- Геометрию Евклида изучал?
- Конечно.
- Скажи её первую аксиому.
- «Через любые две точки можно провести прямую, и только одну».
- А почему только одну?! Я тебе сейчас с огромным удовольствием жирным – жирным чёрным маркером выведу прямо на лбу последнюю двойку в твоём образовании.
- За что?!
- За конструктивный примитивизм. Ты же инженер! Творец! Твоя задача – создавать фундамент для биологического синтеза. А с такой аксиомой у тебя просто не из чего создавать. Вот ты посмотри, какой у нас на корабле завёлся заяц. Читай, что нацарапал на фюзеляже:
Спорим, спорим с аксиомой
Геометрии Евклида!
Сколько можно через точки
Две, на плоскости лежащих,
Провести всего прямых?
Аксиома утверждает,
Что всего одну лишь только,
Но её опровергает
Опыт, ясно говорящий:
«До стирания бумаги
Можно линии чертить
Между точек двух прямые,
Но по месту одному».
Нам по заднему попало
Так за эту аксиому
Больно после «двойки» дома,
Что согласны мы принять
Геометрию Евклида!
Но… в душе сидит обида –
Ничего не доказать!
А ведь можно точно так же
Взять и перпендикуляров
От прямой, где в строчке точка,
Миллион хоть отложить.
Совпадающих, конечно.
Только дяденька Противный,
У которого релизы
Доказательств теорем,
Игнорировать поправки
Собирается и дальше.
Так что переход на точность
И серьёзность оснований
Геометрии начальной
Видимо не состоится:
Лучше сзади ягодица,
И в кастрюле мухомор.
- Митрофанушка!
- Теперь понимаешь основу? Учитывая, что мы не знаем наверняка, сколько в одной линии уместилось сжатого пространства.
- Вроде да: на то, чтобы через две точки провести энное количество совпадающих друг с другом прямых необходимо время. В итоге любая точка на любой из этих прямых будет отличаться от любой другой точки только временем её создания. Можно, конечно, уже при помощи двух рук поставить две точки в один момент, но нельзя поставить две точки в одно место одновременно. Итак, в политипной геометрии мы получаем разные значения точек во времени, а в монотипной, теоретически, мы можем ставить точки хоть все, сколько нам надо, совершенно одновременно, но только при этом обязательно в разные места пространства. Все точки при таком раскладе будут отличаться друг от друга только значениями пространственных координат. Следовательно, мы в данном случае имеем дело с точечным полем, поскольку определяем поле как пространство, в котором физическая величина переменна.
- Ну да, на месте точек может быть физическая величина. Но ты начал с интересного случая, когда точки могут быть переменны только во времени и оставаться при этом константами в пространстве. Значит, объективно существует, отдельно от поля пространственного, сугубо временное поле физической величины. Пользуясь привычным определением поля в физике, назовём и совокупность построенных только во времени политипных точек полем. Тогда единственным отличием политипного поля от физического будет то, что оно не пространственное, а временное. В приложениях политипное поле можно конкретизировать, например, как поле биологическое, то есть эволюционно временное. Но, естественно, для адекватного конструктора в той же биологии одного эволюционно-временного поля будет мало, поскольку биологические объекты не только изменяются во времени, но и занимают, эксплуатируют пространство. Поэтому конструктор, в рамках которого появится возможность создать зрелую теорию эволюции, должен как минимум иметь структуру, включающую и монотипное и политипное поля. Кроме того, физическая величина, чьё поле может быть вложено в такую структуру, должна быть универсалией, то есть у неё должна иметься способность создавать поле как во времени, так и в пространстве.
- Вы, дядя Моисей, уже добыли эту универсалию из пространства. Но позвольте полюбопытствовать: что это за геометрические построения следом?
- А, это он вдогонку изобразил тут построения квадратуры круга, трисекции угла и удвоения куба. Спёр у меня со стола циркуль и линейку, причём без делений, и, вынужденно пользуясь только этими средствами, изобразил. В общем, псих, сам понимаешь, но тоже гениальный.
- Вы, дядя Моисей, ещё и дед Мазай – зайцев возите.
- Да, с таких платы не беру. Да и что с него взять, кроме анализов?
- А потом? Куда мы уходим потом?
- Ну уж! Зачем нам знать своё будущее.
