|
Острова
На островах в солёном
океане
Где пальмы в крабах, и
тепло,
Качаясь на изгибчивой
лиане,
Прапрадеды корёжили сопло.
Табак мололи и, лелея кофе,
Там вырастали виллы и
кресты.
Катались головы на эшафоте,
И строились гордячие мосты.
Монистою звенели на
шарманках,
Крутыми бёдрами пленяя
на скаку.
И с пеною в зазубренных таранках,
Плескались в изумрудных
какаду.
В порты вгрызалась,
хваткая Россия!
И трепетали, шведы, немчура…
Вина и зрелища! И были все красивы,
Вкушая яства от заката до
утра.
Скользит времённый бег
неистребимо,
Струит незримый загребущий
хват,
Высоцкого взорвался
гений зримо,
Среди московских душ ущербных, глаз и хат.
Заполонил мещанские
трущобы,
Растёкся по углам до
хрипоты,
И сердце низвергалось
до утробы,
Душа расплавлена до звонкой
чистоты.
Пронзённое сознаньем
мирозданье,
Взрывает длань мятущихся созвездий!
Алкает высь у Вавилона знанье,
Век двадцать первый! Так лети и ездий!
Стремись извечно за чудным,
Подобен будь как Аполлон.
И праведен ко тварям неземным,
Люби Фортуны долгий сон.
И доброе забвенье и Любовь,
Из сердца нега, из души
покой,
Горячая в веках бушует
кровь.
А Истина исторженна Судьбой.
9 октября 1987 год.
Ах, Одесса.
Одесса. Полдень.
Липкий зной.
Привоз шумит
Передо мной.
Цыгане, крики,
Толкотня,
Студенты, девки,
Матросня.
Ловлю момент,
Вдыхаю звуки.
Пивная пена
Льётся в руки.
Ажиотаж, фарцы,
Маклёры,
Отцы семейств,
И сутенеры.
Иду вперед,
Привоз отстал.
Пассаж, пивбар,
Немецкий зал.
Листва, деревья,
Тихий сквер.
Уединение
Мон Шер.
Шикарный бюст,
Колье, глаза,
И взгляд, прозрачный
Как слеза.
Улыбка, томность,
Флирт, «любовь»,
Ресницы, бёдра,
Губы, бровь.
Она раскована,
Нежна,
И благородна
Как княжна.
С мужчиной может
Сделать всё…
Что вдруг подскажет
Ей чутьё.
Фуршет, покои,
Мягкий свет,
В объятьях страсти,
Меры нет
В пылу и стоны,
И мольба,
Ах, если б здесь
Была душа…
21 августа 1987 года.
|
