Артур, как всегда, открыл дверь своим ключом. Прокрался в прихожую, бесшумно повесил куртку в шкаф, неслышно прошел на кухню. Точнее, это ему казалось, что неслышно. В тот самый момент, когда он уже приготовился обхватить супругу за талию и тем самым обозначить возвращение главы семейства домой, Света внезапно обернулась, обняла его и поцеловала. За все десять лет совместной жизни Артуру так ни разу и не удалось застать ее врасплох своим возвращением.
Обычно такая бдительность служила поводом для минутного смеха, однако на этот раз он сел, облокотился на стол и в задумчивости забарабанил по нему пальцами. Света, прекрасно знавшая, что означает такая реакция, загрустила. Командировка, не иначе. Точнее, экспедиция. Ну сколько ж можно?
Хотя чего жаловаться, если ты замужем за лучшим на планете специалистом по настройке туннельных полей? Конечно, когда они поженились, Артур был всего лишь выпускником факультета прикладной физики, а туннельные поля – не более чем интересной теорией, в которую помимо ее молодого мужа верили от силы несколько десятков человек. Но вот какая беда с интересными теориями – иногда они блестяще подтверждаются, и несколько лет спустя переброска через туннель стала самым быстрым, надежным и дешевым способом транспортировки неживых объектов. И началось – Сибирь, Гималаи, пустыня Гоби… Туннельщики требовались везде, но в самых недоступных, удаленных местах, где максимально затруднена настройка поля, обязательно требовался Артур. В последние два года во многом его стараниями удалось полностью перевести орбитальные спутники на туннельное снабжение. В планах уже стояли Луна, Марс и Венера, ходили слухи об экспедиции на Плутон… Конца-края этому не видно.
- Куда на этот раз? – накрывая на стол, спросила Света. Артур не отвечал, разглядывая узоры на скатерти.
- Опять спутник? – это означало две-три недели. Не смертельно, конечно, но ничего приятного. Артур молчал, не поднимая взгляда.
- Ну что такое? Луна? Марс, Венера? – Артур по-прежнему молчал. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие.
- Неужели все-таки Плутон? – Света села рядом с продолжавшим молчать мужем и заглянула тому в глаза. От увиденного в них предчувствие переросло в уверенность, что должно случиться что-то страшное, непоправимое.
- Артур, насколько в этот раз? – дрожащим голосом спросила Света.
- Навсегда, - ответил Артур, не меняя позы.
- Что… Как? – только и смогла выговорить Светлана.
- Межзвездная, - кратко ответил Артур, и спустя несколько мгновений пояснил. – У одной из звезд обнаружена планета, практически полностью состоящая из высокоэнергетичных материалов. Прямо-таки кладовая энергии, ждет, когда кто-нибудь прилетит и освоит. По расчетам проект вполне реален, но для переброски материалов на такое расстояние нужна невероятно точная настройка поля. То есть им обязательно нужен я. Зато, даже по самым пессимистичным прогнозам, налаженные поставки дадут в будущем двадцатипроцентную прибавку к энергии планеты. Ты же понимаешь, насколько это важно.
Насколько это важно, понимал каждый ребенок. Сколько перспективных исследований и разработок заморожено по причине нехватки энергии, как сильно изменится жизнь человечества, если подобный проект будет реализован! Однако Свету сейчас волновало совсем другое.
- Так экспедиция точно состоится?
- Если я соглашусь, - ответил Артур и оторвал, наконец, взгляд от скатерти. И в его глазах Света прочла то, что сам он ей сказать был не в силах – он уже согласился.
Совсем скоро ее муж улетит, чтобы вернуться, когда ее уже не будет в живых. Улетит навсегда.
***
По посыпанной белым песком дорожке, ведущей от здания тренировочного комплекса к контрольно-пропускному пункту, шла четверка участников первой межзвездной экспедиции. Капитан корабля Алекс Ивен, всегда ставивший перед собой задачи исключительной сложности и единственным смыслом жизни почитавший добиваться успеха там, где другие не видели ни единого шанса на успех. Штурман Саша Колоян, выросший в интернате, никогда не знавший родного дома, и нигде не чувствовавший себя комфортно за исключением штурманского кресла космического корабля. Планетолог Тэки Микидо, мечту об иных мирах впитавший с молоком матери и едва не потерявший сознание от радости, когда ему предложили оставить свой след на планете далекой звезды. Эта троица неспешно шла рядом, деловито что-то обсуждая. Штурман и планетолог оживленно спорили – Саша нервно теребил свои огромные, похожие на локаторы уши, а Тэки непрерывно размахивал в воздухе короткими ручками. Алекс, на правах капитана, выступал в споре арбитром. Артур опережал их на несколько шагов и, судя по всему, совсем не интересовался спором, поглощавшим все внимание его коллег. Он спешил к зданию КПП, где его ждала Света.
Ни Алекса, Ни Сашу, ни Тэки после ежедневных занятий трехмесячного тренировочного курса никто не встречал на проходной. А вот Артура Света ждала каждый день. Она просто не могла позволить себе, как обычно, ждать его дома, слишком мало оставалось у них времени. Плохо было то, что и это время подошло к концу – завтра участники экспедиции улетали на космодром.
Зал заседаний Планетарного Совета гудел, как потревоженный улей. Наиболее уважаемые граждане Земли, члены Совета, даже и не пытались скрыть своего волнения. Всего через несколько часов самый амбициозный за всю историю человечества проект перейдет в активную фазу. Кораблю «Прогресс» будет дан старт.
Света, немного робея, прошла в зал и заняла одно из свободных кресел. Через пару минут должен состояться последний прямой диалог участников экспедиции с Землей. Им предстояло выслушать напутствие членов Планетарного совета и на долгие годы попрощаться с родной планетой. Для Светы это был последний шанс поговорить с Артуром, и поэтому ее тоже пригласили.
На соседнее кресло сел Карл Адонго. До этого Света видела его только по стереовизору, но не узнать председателя Совета было невозможно. Двухметровый африканец с внешностью бандита из негритянского квартала, которую дорогой костюм и отменная вежливость лишь подчеркивали.
- Светлана? – председатель Совета говорил по-русски почти без акцента.
- Да? – Света повернулась к собеседнику. В его взгляде читалось вполне искреннее, не официально-должностное, сочувствие. Она вспомнила расхожую фразу о том, что Адонго был избран председателем не за свой выдающийся ум, а за доброту и гуманность.
- Карл Адонго, председатель Совета, - вежливо представился он. - Вы знаете – Ваш муж мог отказаться.
- Вы знаете, - в тон председателю ответила Света, сама удивляясь собственной наглости. – Он НЕ мог отказаться.
- Вы правы, - легко согласился Адонго. – Но Вы знаете, почему он не мог. Потому что кроме него с задачей такой сложности никто не справится. И еще потому, что мы делаем это не для себя. Эту энергию человечество получит лет через семьдесят-восемьдесят. Ее получим не мы, Светлана. Ее получат наши потомки.
- Нет, Карл, - жестоко усмехнулась Света. – Ее получат Ваши потомки, не мои. И не Артура. У нас потомков просто не будет.
- У меня тоже, - печально улыбнулся председатель Совета. – Моя жена умерла восемь лет назад. Погибла в автокатастрофе.
- Простите, - прошептала Света, чувствуя, что краснеет. Ей стало стыдно за резкость, с которой она говорила. Адонго этого не заслуживал, ведь он желал только добра. И разве можно винить его в том, что желал не ей конкретно, а всему человечеству?
- Не извиняйтесь, - председатель Совета ласково потрепал ее по плечу. – Я до некоторой степени понимаю Ваши чувства.
- Это я до некоторой степени понимаю Ваши, - ответила Света, с трудом сдерживая слезы. - Я, по крайней мере, знаю, что Артур жив.
- Мне кажется, это еще тяжелее. Возможно, самое тяжелое – точно знать, что где-то во Вселенной есть любимый человек и понимать, что он никогда не будет с тобой, - ответил Адонго и поднялся с кресла. – Извините, сейчас начнется эфир. Мне нужно идти. Светлана, я хотел попросить Вас быть мужественной эти несколько минут. Не ради потомков - ради него. Теперь вижу, что это излишне.
Председатель Совета кивнул ей и направился в центр зала. Света сложила руки так, чтобы во время эфира Артур не мог их видеть. «Нет, господин председатель Совета, - подумала Света и сильно, до боли, сцепила ладони. – Не излишне».
Прощание не только оказалось болезненным, но и оставило ощущение неправильности, абсурдности происходящего. Лучше бы оно вовсе не состоялось. Артур непрерывно улыбался и говорил нарочито веселым голосом. Однако то, что при помощи улыбки и голоса он надеялся скрыть, выдавали глаза. Боль и чувство вины читались в них так же ясно, как и название корабля на его комбинезоне. Артур не прощался, а, скорее, просил прощения.
Свете казалось, что она должна успеть сказать что-то важное, утешить его и успокоить, однако на ум приходили одни пустые, затрепанные сотнями безликих персонажей фильмов и книг банальности. Ничего по-настоящему важного она так и не сказала. Лишь позже Света поняла, что нужных слов просто нет ни в одном языке мира.
По окончанию эфира Совету предстояло проголосовать – разрешить старт экспедиции или нет. По сути, это не более чем формальность, решение о ее отправке давно уже принято. Тем не менее, Светлану, не являвшуюся членом Совета, попросили покинуть зал заседаний. Да и у нее самой присутствовать при этом фарсе не было ни сил, ни желания.
Возле выхода ее окликнул председатель Совета.
- Светлана, - казалось, прощание взволновало его едва ли не больше, чем Свету. – Позвольте выразить Вам мое искреннее восхищение. Вы держались молодцом.
Света промолчала. Теперь, когда на память от эфира остались лишь синяки на руках, какое это имело значение?
- И еще одно. Я хотел бы чем-нибудь Вам помочь, но, - Адонго виновато развел руками. – Боюсь, здесь бессилен даже я. Остается уповать на то, что время все лечит. И все же…
- Карл, - по возможности мягко перебила его Света. – Вы ведь как никто другой знаете, что не все и не всегда лечит даже время. Восемь лет – большой срок, и тем не менее.
- И тем не менее, - с горькой улыбкой согласился председатель Совета. – Будем надеяться, что это не Ваш случай.
- Что вряд ли. Спасибо Вам, Карл. Вы мне уже помогли.
- Чем же?
- Своим примером. Не уверена, что у меня, подобно Вам, хватит сил полюбить все человечество так, как я люблю одного человека. Но я постараюсь. Раз это удалось Вам, возможно, удастся и мне.
Она повернулась и вышла из зала. Не оглядываясь, поэтому не видела, как Карл Адонго смотрел ей вслед. Не видела сочувствия и понимания во взгляде этого несчастного человека с внешностью бандита и сердцем добрейшего из людей.
Проводив ее взглядом, Карл Адонго поднялся на трибуну и попросил слова.
Сразу из зала заседаний, даже не заходя домой, Света отправилась на работу. Как бы то ни было, она не только жена участника межзвездной экспедиции, но и нейрохирург первой категории. У нее есть пациенты, которым требуется помощь. А Свете требуется с головой уйти в работу.
Однако своих пациентов она так и не увидела. У самого лифта ее перехватил заведующий отделением нейрохирургии, Иван Ефимович. Этот невысокого роста, пухленький пожилой врач с чрезвычайной заботой относился как к пациентам, так и к работникам своего отделения. Поэтому его просьба уделить ему несколько минут для беседы Свету не удивила. Удивило другое.
- Света, - сказал Иван Ефимович, вежливо пропустив подчиненную вперед и закрывая за собой дверь кабинета. – Я полагаю, тебе следует взять отпуск.
- Иван Ефимович, - воскликнула Света. – Наоборот! Неужели Вы не понимаете…
- Света, голубушка, я понимаю, - ответил заведующий. – Да только ты тоже пойми. Я отвечаю за все, что происходит в моем отделении. А нейрохирургия – тебе ли не знать – штука сложная, одна ошибка может дорого обойтись пациенту. А они-то не виноваты.
Свете хотелось вспылить, крикнуть, что виноваты, все виноваты, кто своим молчаливым одобрением дал согласие на старт «Прогресса». Но она вспомнила лицо Карла Адонго, спокойно, без истерики, говорящего ей о гибели жены, и промолчала.
- Не подумай, родная моя, никто в твоей квалификации не сомневается. Слава Богу, столько лет работаем вместе! Но сейчас, твое состояние… я просто не могу, не имею права допустить тебя до проведения операций. Об увольнении, конечно же, речь не идет, просто отпуск, не более того. Приди в себя, отдохни, сколько потребуется – месяц, два…
Он говорил еще и еще, но Света его уже не слушала. Она представила себе два месяца тишины и одиночества в квартире, где десять лет прожила с Артуром. Переживания, отразившиеся на ее лице, заставили Ивана Ефимовича оборвать речь на полуслове, подойти к Свете и по-отечески обнять ее за плечи.
- Золотце мое, я же не гоню тебя из отделения. Не сиди дома одна, приходи, все мы рады будем тебя видеть. Ко мне приходи в любое время, всегда найду возможность с тобой поговорить. А если станет хуже, я тебе хорошего специалиста порекомендовать могу. Возможно, медикаментозное лечение потребуется, тогда…
- Спасибо, Иван Ефимович, - ответила Света, не глядя на заведующего. – Не потребуется.
«Потому что хуже уже точно не станет», - мысленно добавила она. Пора было заканчивать безмерно тяготивший ее разговор.
- Ну вот и славно. Главное, не сдавайся. Ты же врач, ты же знаешь, сколько людей поправилось только потому, что боролись с болезнью до конца.
- Не до конца, Иван Ефимович, - заставляя себя улыбаться, ответила Света. – До выздоровления.
Заведующий довольно рассмеялся этой немудреной шутке. По его глубокому убеждению, если пациент не утратил чувства юмора, значит, не безнадежен. И, раз Света в состоянии шутить, ее с чистой совестью можно отпускать домой. Иван Ефимович проводил свою подчиненную до дверей кабинета, пожал ей руку и еще раз предложил заходить в любое время. Света поблагодарила, повернулась и быстрым шагом пошла к лифту. Не то чтобы ей хотелось поскорее оказаться в пустой квартире, но сочувствующий взгляд заведующего отделением, счастливого супруга и отца двоих детей, нестерпимо жег спину.
Дома Свету ждал еще один неприятный сюрприз – в гости без приглашения пришли подруги. В любое другое время она была бы рада видеть их у себя. Но сейчас ей меньше всего хотелось вести призванные отвлечь ее от грустных мыслей разговоры о всяких пустяках, периодически разбавляемые потоками гипертрофированной жалости. Поэтому, с трудом вытерпев полчаса, подруг она довольно-таки бесцеремонно выпроводила. Те просили ее не отчаиваться и обещали вскоре заглянуть снова. Света молча кивнула и с облегчением закрыла за ними дверь.
Чтобы разогнать гнетущую тишину, включила стереовизор. На первом канале показывали интервью с Карлом Адонго, комментировавшим «историческое решение Планетарного Совета».
- Мы надеемся, - говорил ее недавний собеседник. – Потомки оценят и примут наше решение.
«Лицемер! – с внезапной яростью подумала Света и выключила стереовизор. – Конечно, оценят, конечно, примут! И будут нам благодарны, как мы благодарны собственным предкам, бросавшимся под танк со связкой гранат. Они ведь тоже делали это не ради себя, а «Ради жизни на земле…». Только тогда-то речь действительно шла о выживании, а теперь лишь о том, чтобы люди жили немного лучше, чем сейчас. Все… все, кроме нас с Артуром».
Однако вспышка ярости быстро прошла, оставив внутри лишь пустоту. Сама того не замечая, она, как в воду, погрузилась в заполнявшую квартиру тишину. Света с ногами села в кресло, подтянула колени к груди и обхватила их руками. Не включая в комнате свет, просидела так несколько часов.
Из оцепенения ее вывел звонок в дверь. Наверняка опять подруги, пришли утешать. «Выгоню! – решительно подумала Света. – Причем так, что они надолго забудут дорогу к моему дому!». Подошла ко входу и, не спрашивая кто, открыла дверь. За дверью… за дверью стоял Артур. Настоящий, живой, из плоти и крови. Донельзя растерянный, но и Света растерялась не меньше. Ему все-таки удалось застать ее врасплох своим возвращением.
- Ключи-то я дома оставил, - виновато пояснил он, как будто в первую очередь требовалось объяснить именно звонок в дверь.
Однако Света поняла все и без объяснений. Раз Артур здесь, значит, старт отложили. На месяц, на день, на час – неважно, главное, здесь и сейчас он снова с ней. И все-таки спросила.
- Ты надолго?
- Навсегда, - ответил Артур и обнял, наконец, жену.
Сердце гулко ударилось о грудную клетку и замерло, отказываясь верить.
- Совет проголосовал «против», - пояснил Артур. – Мне запретили лететь. Сказали, что счастье двоих несоизмеримо дороже двадцати процентов планетарной энергии. Что если человечество готово заплатить такую цену за прогресс, то мы ничуть не изменились с первобытных времен, когда шаманы приносили человеческие жертвы ради хорошей погоды. Что они надеются, потомки оценят и примут это решение.
Света поняла. Она все еще не верила в реальность происходящего, но уже поняла самое главное – он с ней, навсегда. Конечно, будут джунгли Амазонки и льды Антарктиды, будут орбитальные спутники, будет Луна, Марс и Венера, будет, наверняка, Плутон, все это будет. Артур будет уходить на месяц, на полгода, на год, но всегда будет возвращаться, усталый, покрытый космическим загаром и продрогший от холода безвоздушного пространства. Возвращаться к ней. Света поняла это. И все же попросила:
- Повтори еще раз, как они сказали.
Он утер слезу, невольно скатившуюся по ее щеке, и повторил.
- Счастье двоих…
