Пролог

Четвертый день льют дожди, четвертый день я нахожусь вдали от дома, четвертый день  выступаю в роли подопытного кролика… Я всегда знала, что от людей нечего ждать хорошего, и оказалась права. Как только я заявила открыто, что  ненавижу себе подобных, меня упекли в психушку. Спасибо дорогим папочке с мамочкой, постарались!

Доктор Мегисон, опытный и уважаемый в городе психотерапевт, близкий друг папы, любезно согласился покопаться в моих мозгах. Не знаю, прощу ли я себя когда-нибудь за подобную вселенскую глупость? Ну не надо было открывать свою великую тайну таким ничтожным существам, они ведь все равно не оценили это должным образом.

Я помню вечер пятницы, когда я пришла домой со школы, даже не подозревая, что родителям уже «настучали» о моих «подвигах».

Я по привычке показала язык отражению в зеркале, и уже хотела пройти в свою комнату, как вдруг меня остановил резкий голос мамы:

-Дженни, нам нужно поговорить!

Я глубоко вздохнула.

-Мам, не сейчас.

-Не сейчас,  а немедленно!

Едва я вошла на кухню, мне в лицо полетела мятая тетрадь.

-Дженифер, ты можешь объяснить что это?!  - с яростью в голосе спросила мама.

-Это мои рисунки, мама.

-Рисунки?! Это ты называешь рисунками?! Сильвер, ты слышал это?! – обратилась она к отцу.

-Меня больше волнует, что она едва не подпалила волосы своей однокласснице.  – проговорил отец, задумчиво на меня глядя.

-Она сама нарвалась, жалкое отродие. – сказала я.

-Но это было еще не все! Дженни, какую чушь ты несла перед всеми в классе?! Это уму непостижимо! – заголосила  мама.

-Я всего лишь сказала, что ненавижу людей и подтвердила свои слова действиями. Я отвечаю за свои слова.

-Мне ее классная все рассказала о ее безобразиях! Сегодня подожгла волосы Кэти, вчера демонстрировала всем свою тетрадь  с рисунками! Лизат Багдановну, когда она это увидела, чуть инфаркт не хватил!

-Нечего было лезть, куда не просят.

Отец пролистал тетрадь  с моими рисунками.

-Дженни, откуда столько жестокости? – спросил он.

-Это не жестокость, папочка. Это просто мое творчество.

-Сцены насилия и убийства это твое творчество?! – закричал отец. – Я уничтожу эту гадость немедленно!

-Не смей! – крикнула я, хватаясь за нож.

-Господи… - пролепетала мама.

Отец резким движением выбил нож у меня из рук.

- Элиза, собирайся! Мы едем к Мегисону! – завопил отец что есть силы.

Вот тут- то я и поняла, что мне крышка.

Глава 1.

Старое здание психиатрической больницы находилось недалеко от нашего дома, всего каких-то две остановки.  Садясь в машину,  я с ухмылкой сказала:

- Ну, хотя бы навещать  меня вам будет удобно, все не тащиться к черту на куличики.

-Дженифер, ты можешь хотя бы сейчас попридержать язык? – нервно спросила мама.

-Конечно могу, но не хочу.

-Сильвер, езжай, пожалуйста, быстрее. – попросила мама отца.

Когда мы подъехали к больнице и вышли из машины, отец схватил меня за руку так, словно боялся, что я сейчас вырвусь и сбегу. Мама тоже была начеку. Она шла позади меня и глотала слезы. Мне оставалось только посмеяться про себя над этими несчастными.

Доктор Мегисон встретил нас в прекрасном расположении духа, однако, увидев убитое горем лицо мамы, заметно сник.

-Ну-ну, не печальтесь, - обратился он к ней. – сейчас мы разберемся в чем ваша проблема. – он посмотрел на меня. – Дженифер, расскажи, что тебя тревожит.

-Меня ничего не тревожит, и помощь мне не нужна, а вот им, - я указала на родителей. – по-моему, не помешает.

-Доктор, понимаете, сегодня в школе произошло ЧП… - начал папа. – Наша дочь, заявив перед всем классом, что она ненавидит людей, едва не подожгла волосы одной девочке. Все это происходило на глазах классного руководителя и она, а также все дети могут это подтвердить. Дженифер могла нанести здоровью девочки серьезный урон. Но это еще не все. Вчера Дженни показывала всему классу тетрадь со своими рисунками.

-И что же за рисунки в ней были? – поинтересовался доктор.

-Взгляните сами. – сказала мама, протягивая тетрадь.

Доктор открыл первую страницу и едва не крякнул от удивления.

-Я надо сказать, удивлен. – произнес он после секундной паузы.

-Да, это чудовищно.  – согласился   с ним отец.

-Дженни, как давно ты ведешь эту тетрадь? – спросил доктор.

-Два с половиной года. Да, я ненавижу людей, но я не всегда наношу им вред в реальной жизни, зато на бумаге я могу изобразить все, что хотела бы с ними сделать.

У Мегисона едва не вылезли глаза из орбит.

-А чему вы так удивляетесь? Или в вашей практике не было таких случаев? – с ухмылкой спросила я.

-Нет, ну почему же…я так понимаю, ваша ненависть к людям происходит на фоне неосознанного страха перед ними… Явление это широко известно в психологии, и носит название антропофобия. Думаю, что причину этого отклонения нужно искать в детстве. Дженифер, у тебя было счастливое детство?

-Доктор, да что вы такое спрашиваете! – возмутилась мама.  – У нас благополучная семья.

-Извините, я вынужден попросить вас выйти из моего кабинета. Я хочу побеседовать с Дженифер без свидетелей. – попросил доктор.

-Ну, уж нет! Мы ее родители, мы имеем право знать все! – сказала мама.

-Элиза, пойдем. – сказал отец.

***

-Ну-с, продолжим. – сказал доктор. – Скажи, Дженифер, были ли у тебя в детстве ситуации, когда не ты сама, а тебе причиняли вред люди?

-Нет.

-Это не обязательно мог быть физический вред, возможно, тебя кто-то обижал насмешками, шутками? Вспомни, может быть, в школе были такие ситуации?

-Я же сказала, нет!

-Джени, я хочу тебе помочь. Ты должна быть со мной откровенна.

-Я ничего никому не должна.

-Джени, ты сказала, что ненавидишь людей, но не может же ненависть быть беспричинной…

-Естественно. Но я не собираюсь их сейчас озвучивать.

-Джени, я должен знать всю правду. Скажи мне, какие причины заставили тебя ненавидеть людей?

-Люди ничтожны по своей сути. Они мелочны, трусливы, тщеславны. Одно только это опускает их ниже плинтуса. А еще люди жестоки  и они никогда не принимают правду такой, какая она есть. Вы знаете, что они со мной сделали, когда я сказала им правду? Они меня избили. 

-Девочка моя, кто тебя избил, за что?

-Одна компания подонков. Я тогда встретила их вечером в своем районе. Они шли мне навстречу и явно предвкушали развлечение. Но я посмотрела на них с вызовом и сказала, что они никто в этом мире, что они сдохнут, а о них никто и не вспомнит, а потому я их не боюсь. Они ничего не ответили, у них просто мозгов на это не хватило, они по-животному учинили надо мной расправу. Уронили на асфальт  и избили ногами. Я не знаю, как я после этого осталась жива, наверное, спасла ненависть, которая клокотала у меня внутри в этот момент. Именно в тот момент мое презрение к людям вылилось в ненависть, которая продолжается по сегодняшний день.

-Мне все ясно. – сказал Мегисон. – Будем тебя лечить.

-Как это, интересно?

-Клин клином вышибают.

-Ну, хорошо.  А что, позвольте спросить, вам ясно?

-Мои догадки подтвердились. Ты ненавидишь людей по вполне понятным причинам. Они очень жестоко с тобой поступили. Ты ненавидишь их и боишься. Да, ты сейчас не признаешься себе, что твоя ненависть проистекает из элементарного страха. Ты боишься людей. Ты боишься, что с тобой снова поступят так же жестоко как в момент твоего избиения, и поэтому ты считаешь, что лучше будет ненавидеть людей, всех, без разбору. Сейчас любая незначительная фраза, взгляд в твою сторону другого человека, а особенно незнакомого, вызывают у тебя опасения,  а, следовательно, раздражение, которое накапливается и время от времени приводит к вспышкам ярости. Это когда ты вдруг понимаешь, что ты готова уничтожить, стереть с лица земли весь мир, чтобы только никого не видеть и не слышать, так они тебя все достали…

-Да, черт возьми, все действительно так! И как вы собираетесь помочь мне решить эту проблему?

-Проблема будет решаться в два этапа. Первый этап – подготовка. С него мы начнем прямо сейчас. Идем.

Я посмотрела на Мегисона. В его взгляде было столько решимости и уверенности, что я, не раздумывая, последовала за ним.

Глава 2.

Мне отвели отдельную палату на четвертом этаже. Комната была маленькой и какой-то очень пустой, кроме железной кровати  и маленького журнального столика в ней ничего не было. Мегисон сказал, что здесь я проведу несколько дней в одиночестве, а после мы приступим ко второму этапу.

Я, конечно же, умирала от любопытства, что за второй этап меня ожидает, но Мегисон отказался что-либо говорить по этому поводу.

Первый день своего вынужденного пребывания здесь я, что называется, изнывала от скуки. Мне элементарно нечем было заняться. Мне оставалось только смотреть в окно сквозь железные решетки на мелкий, накрапывающий дождь и ожидать своей участи. Однако, один несомненный плюс в этом во всем, конечно же, был - меня никто больше не раздражал своим присутствием, разговорами и вопросами.

На второй день я полностью абстрагировалась от реальности. Мне уже казалось, что я нахожусь не в палате психиатрической больницы, а на необитаемом острове, где растут пальмы и дует приятный прохладный ветер.

На третий день я поняла, что за мной следят. Не знаю как, но я ощутила это почти физически. Так и не найдя источника слежения, я пообещала себе, что непременно выскажу Мегисону все, что я о нем думаю, как только он появится в моей палате.

И он появился вечером четвертого дня, когда я уже начала портить небогатое имущество палаты и рисовать на обоях черным карандашом,  который я нашла под журнальным столиком.

-Дженни, что ты делаешь?! – воскликнул доктор, едва войдя в палату.

«Ну, надо же, пришел! Видно, испугался, что от этой палаты в скором времени ничего не останется!»

-Я? Ничего. Я просто развлекаю себя по мере возможностей. – ответила я с улыбкой, наслаждаясь его растерянностью.

-Так, надо прекращать это безобразие! Идем за мной. – потребовал Мегисон.

***

Он привел меня в свой кабинет и велел встать напротив двери. Он пытался выглядеть уверенным, но постоянно срывающийся голос и лихорадочно блестящие глаза выдавали его с головой.

Я решила играть  в эту глупую игру до конца. К тому же мне было интересно, что этот чудак велит мне сделать дальше.

Я думала, что готова ко всему, но когда Мегисон достал из кармана какую-то странную заостренную палочку и начал водить ею у меня перед глазами, мне сделалось дурно.

-Ну, все, с меня хватит этого балагана! – воскликнула я.

-Дженни, успокойся. Я хочу ввести тебя  в транс.

-Куда…ввести?!

-Загипнотизировать.

-Что?! Меня?! Вы уж совсем в маразм не входите!

-Тише…Тише…Ты спокойна. У тебя все хорошо. Закрой глаза. Закрой их медленно. Вот так, умница… - прошептал Мегисон, не забывая водить своей палочкой у меня перед глазами.

Мои глаза начали наполняться влажностью, все медленно закружилось и поплыло перед глазами. Мне стало хорошо и спокойно, как никогда. Монотонный голос Мегисона становился все тише и тише, и вскоре совсем затих, предоставив мне абсолютную свободу действий…

Глава 3.

…А тишина между тем подползала все ближе и ближе, обволакивая меня в свой толстый кокон. Я не противилась этому, ожидая, что со мной произойдет что-то масштабное, удивительное и таинственное, однако надежды мои не оправдались. Прошло довольно много времени, а состояние у меня было все таким же, как и прежде. Наконец я открыла глаза, намереваясь высказать доктору все, что я думаю о нем и его псевдонаучной деятельности, и замерла на полуслове. Доктора рядом не было. И привычных кабинетных стен тоже.  Вокруг вообще ничего не было! Только гладкая серая равнина. Я сделала шаг…и тут же провалилась в песок.  Какая злость меня тут взяла! Я решила во что бы то ни стало выбраться из этого нового капкана и побежала по равнине. То и дело падая и захлебываясь в песке, я добралась таким образом до середины равнины. Какого же было мое удивление, когда обернувшись, я увидела, что песок, до этого изрытый моими следами, вновь стал ровным и гладким, без единой трещинки. Меня это несколько взбудоражило. Я начала бегать по равнине, уже не замечая, что песок сыплется мне в глаза и забивается в рот. Теперь я задалась целью во что бы то ни стало оставить о себе здесь след.

Но мои следы исчезали, как только я передвигалась на новый участок. Я была в отчаянии. –Я здесь, вы слышите! Я существую! Эй, кто-нибудь, скажите, что я еще существую…

Но вокруг никого не было. Только я и серая равнина, которая не отпустит меня никогда. Разве к такому концу я стремилась?! Ну уж нет! Я сделала резкий рывок и побежала по направлению к западу. Однако скоро у меня закружилась голова от невыносимой жары, и я упала на горячий песчаный ковер, который с радостью задушил меня в своих объятиях.

В полудреме я провела порядком получаса. Солнце медленно садилось на западе. Ко мне начали приходить видения…

Сотни верблюдов и наездников в тюрбанах проходили мимо меня и скоро слились в одно сплошное желтое пятно. На смену им прилетели стервятники. Они хищно следили за мной своими зоркими глазами, словно ожидая моей скорой гибели. Я показала им язык и, отвернувшись, погрузилась в глубокий сон…

***

Я проснулась в доме. В чужом и пустынном доме. Ветер со скрипом открывал и закрывал старые двери.  Я резко вскочила с кресла-качалки  и побежала к выходу. Распахнув двери, я вдохнула глоток свежего воздуха. После пустыни и безжалостно палящего солнца прохлада вернула меня к жизни, и я словно обезумела от счастья.

Я выбежала на широкую  улицу, где совершенно никого не было, и закружилась в легком танце. Я чувствовала себя почти невесомой. Да, это была эйфория. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно,  и я знала, что теперь могу делать все, что угодно. Я одна. Я свободна. Мне никто не сможет помешать.

Страх, охвативший меня в пустыне, который пересилил даже чувство ненависти к людям и заставил позвать их на помощь, отступил. Теперь  я была в безопасности, и теперь я снова ни в ком не нуждалась.

Вы знаете, как это ни в ком не нуждаться и  никого не любить? Верно, нет. Вам меня не понять, но в вашем понимании я так же не нуждаюсь. Теперь я буду жить здесь, в этом пустынном, мертвом городе. Этот город -  лучшее, что мог придумать доктор Мегисон. Да, я вынуждена признать, что я благодарна доктору Мегисону. Конечно, в моих глазах он по-прежнему остался неудачником, поскольку, ему не удалось заставить меня воспылать внезапной любовью  к людям, заскучать по ним, и вернуться домой нормальным человеком на радость папе с мамой. А ведь именно на это он и рассчитывал, засунув меня в это место. Что ж, доктор, вынуждена вас огорчить, у вас ничего не вышло. Вы пытались воздействовать на меня гипнозом, но, как видите, я не поддаюсь гипнозу.  Даже здесь, в мертвом городе я не способна измениться. Я чудовище. Признайте это, наконец!

-Ну что же вы молчите! Опять молчите! И сказать, видно, нечего! – закричала я, ожидая от «гения» хоть какой-то реакции. Однако реакции, конечно же, не последовало.

«Видимо, он действительно решил оставить меня здесь навсегда. Что ж, тем для меня лучше». – подумала я.

В моей голове уже начали сквозить мысли относительно того, чем я займусь здесь в дальнейшем, как вдруг на небе зажглось огромное черное облако, которое с шумом скользнуло вниз и мгновенно обволокло мое тело. Облако это было пахло чем-то горьким и ядовитым. У меня враз заслезились глаза и начался дикий кашель. Я попыталась вырваться из этого ядовитого кокона, но резкая головная боль лишила меня этой возможности. Я остановилась и задержала дыхание. Этим я сделала себе только хуже. В моих глазах  тут же потемнело и я начала стремительно падать куда-то вниз…

Глава 4.

Я очнулась оттого, что на меня сверху кто-то брызнул холодной водой. Открыв глаза, я увидела рядом доктора Мегисона и облегченно вздохнула.

-Все закончилось…

-Нет, милая, еще не все. Возьми. – сказал он и протянул мне блестящий черный пистолет.

Я не верила своим глазам.

-Что это…

-Деточка, ты никогда не видела оружия?

-Зачем он мне?

-Идем. Скоро все поймешь.

…Он провел меня в комнату, где находилось множество людей. Комната была очень просторная и люди свободно по ней передвигались.

-Стреляй. – сказал Мегисон.

-Что?!!!

-Стреляй, кому говорят! – закричал Мегисон.

Я посмотрела на людей. Красивых, элегантных, счастливых людей и...нажала на курок…

Я перестреляла их всех. Они хватались за раны и падали у меня на глазах,  а я все никак не могла остановиться и стреляла в уже мертвых…

-Ну все, довольно. А теперь подойди к ним ближе. – сказал Мегисон. -  Подойди же. – повторил он, заметив мое замешательство.

Я подошла к молодой девушке в зеленом платье, той, которую я убила первой. Она лежала на спине, раскинув руки по обе стороны. Какое у нее красивое, бледное лицо. Только какое-то неестественное, как маска. Я вгляделась в это лицо и тихо простонала:

-Нет… не может быть…

Ко мне подошел доктор.

-Дженифер, что-то не так?

Я подняла на него глаза и закричала вне себя от ярости:

-И вы еще спрашиваете?! Мегисон, как вы могли заставить меня стрелять в…манекенов?!

-Я должен был это сделать. Это один из этапов твоего лечения.

-Вы бы лучше себя полечили!

Я сжала пистолет в руке. Он был чертовски горяч, так же, как и я сейчас.

-Джени, успокойся. Я все объясню. Это второй этап твоего лечения. Избавление от страха перед людьми. Ты стреляла в тех, кто, как ты думаешь, представляет для тебя угрозу. Ты была хозяйкой положения.

-Я не боюсь манекенов.

-Манекены для тебя в тот момент выступали за живых людей, разве не так?

-Они двигались!

-Верно. Двигались. Ты очень легко поддаешься внушению.

-Вы ненормальный. – прошептала я.

«А я чудовище. Была, есть, и буду. А это значит, что…»

Я с силой сжала пистолет, обжигающий мою руку, и направила его в сторону доктора Мегисона.

Мегисон театрально вскинул руки вверх.

-Давай, Дженни, стреляй. Посмотрим, как у тебя получится убить меня этой игрушкой!

-Игрушкой? Что вы такое говорите?..

-Дженни, милая, неужели ты думала, что я дам тебе в руки настоящий пистолет? – с улыбкой спросил Мегисон.

-Ненавижу… - прошептала я, бросив пистолет на пол.

-Заберите ее. – сказал кому-то Мегисон.

Я подняла взгляд. Ко мне направлялись две медсестры.

Бежать не было смысла. Я в последний раз кинула на Мегисона ненавидящий взгляд и обратилась к сестрам:

-Прошу вас, милые, только не прикасайтесь ко мне своими грязными руками. Я пойду сама. Сама, Мегисон, слышите, сама. – сказала я, не глядя на него.

Мегисон ничего мне не ответил. Он подошел к медсестрам и тихо сказал:

-Пожалуйста, отведите ее в палату номер восемь. Нужно чтобы она постоянно находилась под наблюдением. Это очень запущенный случай и нам  предстоит с ней еще много работы.

-С тобой бы тоже не мешало поработать, старый дурак. – со злостью сказала я.

Сестры взяли меня за руки, и повели к выходу.  Я не сопротивлялась. Я только обернулась на выходе и спросила:

-Мегисон, а вы будете меня навещать?

-Конечно. Я буду с тобой работать, Дженни, и я тебя вылечу. – пообещал доктор и жестом попросил медсестер увести меня.

Мои руки сильно сжали.

-Скажите, а в палате номер восемь есть цветные карандаши? – спросила я сестер.

-Зачем они вам?  - поинтересовалась одна из них.

-Я очень люблю рисовать. Хочу нарисовать Мертвый город, там, знаете ли, было много интересного.

-Да, доктор Мегисон прав, это очень тяжелый случай. – сказала все та же медсестра.

Я ухмыльнулась. Мне уже казалось, что это не я, а меня боятся. И это, знаете ли, было самое замечательное чувство из всех, что я когда-либо испытывала в своей никчемной жизни.