ГЛАВА 1 Черное и белое

…В два часа ночи он проснулся...

« Тяжелая» голова.
«Пьяные» мозги.
«Разбитое» сознание.
Пылающий «алкогольный огонь».
Дующий «зловонный суховей».

…И сразу начал собирать кусочки сознания.

- Я дома.
-Жена спит рядом
-Праздник «Окончание сельхозработ»
-Домой приехал сам.
-Сколько сейчас времени?
-Часы показывают два.
-Осталось три.
-Успею прийти в себя?
-Как?
-Уснуть
-Сразу провалится в сон, не получится
-Погружаться во внутренний мир –страшно
-Значить нужно
-А что нужно?

...Но очень быстро, устав от анализа ситуации,

«Тяжелая» голова начинала раскалываться
Внутри все горело синем пламенем

Земное пространство превращалось в хаос
Страх перед внутренним миром бросал то в жар, то в холод
Появилась неконтролируемая дрожь тела

…он отпустил сознание и закрыл глаза.

И потерял контроль над собой
И превратился в бессодержательное естество


И тут же, его внутренний мир, залитый алкоголем, пришел к нему в виде похоронной процессии и заставил слушать траурный марш.

«Труба стонет, и барабан стучит набатом…
Он идет в процессии и ему плохо.
Кружится голова и его тошнит.
Марш звучит все сильнее и сильнее.
Он пытается остановиться и отойти в сторону.
Но, его не пускают, крепко держат за руки.
Кружится голова и его тошнит.
Он пытается вырваться, но ни как не может.
Процессия все идет и идет.
Его уводят все дальше и дальше.
Голова совсем закружилась, и тошнота родила рвоту….»


Терпеть и бороться в одиночку, он больше не мог…





-Надя, неси быстрее тазик, мне очень плохо, - выдавил он из се¬бя, и, чтобы задержать рвущуюся наружу отравленную алкоголем пищу, зажал рот рукой.
Жена, словно и не спала, а ждала этого. Ничего, не говоря, резко встала, пошла исполнять. И хотя, она ещё находилась в полусон¬ном состояние, но что делать, хорошо знала. За двадцать лет супружес¬кой жизни, этот ночной ритуал "спасения", она проделывала бессчетное количество раз, и буквально, посекундно, расписала его для себя.
Сначала принесла тазик, предварительно, набрав в него немного воды и слегка влажное полотенце. Оставив его один на один со своей пробле¬мой, она вернулась на кухню, достала из холодильника, |припасённую кисловатую воду/ лимонная кислота/, взяла пять таблеток: три аспирина, две активированного угля и направилась в спальню.
Её хозя¬ин и по совместительству муж, опорожнив свой желудок, лежал на спине и стонал. Увидев её, он привстал, дрожащими руками взял банку с водой и начал пить большими глотками. После пяти, шести глотков остановился, отдал банку и повалился на подушку.
Да, а что же произошло вчера...
... Я, главный инженер, главбух, Люда, приехал Валерий Петрович... Повод... повод... повод... Да! Вспомнил! Окончание посевной... Точно!.. А, Люда, почему в машине? ... В город ехал только я... Да, а как же я домой зашел? Полный провал... Даже не помню, как во двор заехал»...
И чем больше он силился вспомнить, тем быстрее тошнота подходила, сильнее стучало в висках, и мысли снова раскручивались в страшную карусель. Что бы всё это остановить, он открыл глаза и посмотрел в окно. В окне светила Луна, полная и яркая. Попытался увидеть звёзды, но не получилось. Турецкий тюль, висевший перед окном, мешал, рассеивал внимание. По сторонам окна, тяжелые портьеры стояли словно столбы, готовые в любой момент рухнуть и закрыть этот выход к жизни. Ведь именно Луна была сейчас для него, самой родной и желанной спасительницей, не предавшей его, а попытавшейся с ним говорить и не оставлять его в этом страшном алкогольном отравлении. Другая его спасительница и свидетельница его животного состояния - жена, спала... или делала вид, что спала... Но для него это было одно и тоже. Он сделал небольшое усилие, чтобы приподняться и попытаться сконцентрировать внимание на стене, где висели часы. Они показывали три часа «Странно... Почему, я не слышу часов?»... Прислушался. Далеко, далеко услышан ход.
«Идут».
Тик-тук-так, Тик-тук-так...
«Странно как-то идут.
А часы ли это?
Может это сердце стучит, отсчитывая моё время...
Интересно, а как легче умирать трезвым или пьяным?
Если умер пьяным, то и там всё время пьяным будешь?
Когда трезвым понятно, кроме боли и ясного ощущения «конца света» ничего больше не находишь.
А вот пьяным...
душа может, быть пьяной или нет?..
О!? Кошмар какой-то, о чем я думаю!..»
И, чтобы отогнать от себя эти, чуть было не ставшие навязчивыми мысли, снова посмотрел на часы. Слева, от часов, увидел косую полосу. Граница лунного света... Белое и чёрное... Белая полоса и чёрная полоса.
Как в жизни.
«А как в жизни?
На стене белую полосу создала Луна
Стена была чёрной,
Луна переместилась по небосводу
…А Луна переместилась, или Земля?
- Да какая разница!?
… Свет попал через окно и на стенку.
Появилась белая полоса.
Значит?
Значит, белые полосы в жизни, нужно создавать, находить что-то такое, чтобы это, созданное, освещало чёрную монотонность жизни.
А у меня как?
Всё постоянно белое?
А где же чёрное?
Чёрное - это проблемы, а какие у меня проблемы?..
Долги по зарплате.
Ничего переживут. Вся зарплата после уборки...
Долги перед государством...
Даже и думать не надо...
Все должны... и поскольку!?
Да и главный налоговик друг, предупредит если, что...
Что ещё?..
Воруют, тащат, никому веры нет...
Никто помогать не хочет, все живут своими собственными проблемами.
День прожили, уже хорошо.
Собственное благополучие, превыше всего.
Господство личного над общественным...
Ничего, завтра же сделать список должников... и спросить с них, чтобы знали своё место.
Для страха, двух, трёх... выгнать.
Да и механизаторов - двух, трёх за пьянку или нарушение трудовой дисциплины... Что ещё'?..
Ещё... ещё...»
Мысль уходила от него, он это чувствовал, и не боролся со сном. Он понимал, что сон - есть самое эффективное средство, выйти из алкогольной ломки.
Он повернулся к жене, прислушался к себе, головокружения не наступало, уткнулся ей в спину, и, уснул. А отступившая мысль, не ушла Она осталась, и странным, только ей ведомым способом, трансформировалась во сны.
Какие это были сны, на утро он не помнил... кроме одного, последнего...
Странного и до дикости не понятного...
«К чему снятся покойники?
Отец приснился...
Давно, уже не приходил»
- думал он, сидя в горячей ванне, предварительно набранной женой утром.
«Ладно, сейчас не буду думать о нём... Сейчас
надо подумать, что сказать Наде за завтраком...
Сказать, что-то надо,
она сама ничего не спросит и не скажет.
Сделает вид, что всё
нормально, как будто бы все, так и должно быть.
Ни одного слова, ни
одного упрёка, ни какого укора во взгляде.
Одна покорность и забота.
Удивительная всё-таки у меня жена!
А ведь я не хотел на ней жениться.
Отец настоял... Как чувствовал...
… Да не чувствовал, он просто знал.
Желание его, чтобы жена была одна, практически исполняется.
У него-то их было три!.. А три ли?..
Маялся, чего-то искал.
А что ему нужно было?
… Ничего он не искал...
…Натура такая была.
Порода, одним словом...

«Да, ну и что же, ей сказать?»
О том, чтобы, что-то сказать жене, он думал так, для порядка, поскольку понимал, что молчание с её стороны, есть своего рода протест, выражение крайнего неудовольствия и что бы ослабить, негодование, бушующее в её душе, нужно было первому сделать шаг, и, объясниться. Поэтому он думал, Точнее, придумывал, понимая, что в данной ситуации, правда, хуже лжи. Впрочем, правду собственной жизни, именно с той стороны, которая не касалась её, он никогда ей не рассказывал. Он знал, что правда убьёт её и разрушит их семейный союз, ведь для окружающих их людей, они были идеальной семьёй. Однажды, вступив, на дорогу элементарного обмана, для того, чтобы поддерживать этот идеальный союз в глазах знакомых, он сойти уже никак не мог. Да, впрочем, и не хотел, поскольку так удобнее было жить всем. И, чтобы удержать эту ложную гармонию жизни - он врал, даже не задумываясь о том, что живёт в постоянном грехе. Врал он много и часто, потому что все свои отношения с людьми, он строил по очень простой, но вместе с тем, очень выгодной ему схеме.
Всё, что хочет услышать общающийся с ним человек от него, услышит.
Сначала с его стороны полное понимание, а потом, за это понимание требует полной зависимость и кабала... Обман - как понимание, понимание -- это своего рода услуга, услуга за услугу. Отстроченная услуга- зависимость, постоянная зависимость - кабала..

«Интересная мысль, ночью пришла в голову, про чёрную и белую полосы в жизни.
, - продолжал думать он, стоя под холодным душем, в горячей воде. Водный контраст, окончательно вернул к действительности.
«Не буду ей ничего сообщать о ночных похождениях.
Спрошу её сначала о наших полосах семейной жизни.
Что она скажет?
Как определит она, где чёрная, а где белая?..
… А будет ли она, вообще со мной разговаривать?
... Да, будет, она мой характер знает, куда ей деваться.
Не на улицу же идти в таком возрасте.
Да и богатство очень любит, куда она от него...
… Как королева живёт,... вот и пускай терпит...
       
       * * *

... Правильна ли мысль,
что любви предшествует вера,
и определяет чувство ответственности...
... Вера и чувство ответственности - есть любовь...
... Любовь - это ежесекундно, творимый акт...
… А может, это... привычка...

...А королева, тем временем, как покорная золушка, собирала на стол завтрак и мыслями была далеко от своего короля. Благо, что его любимым завтраком была яичница и молоко, иначе долго бы ему пришлось ждать. Пожарить яйца, ни мысли, ни души не требовалось. Поэтому, просто выполнялась элементарная обязанность. Поставив на стол сковородку,( он так любил есть), банку с молоком, (молока он пил много), пустой бокал и нарезав хлеба, она в ожидании присела на табуретку у стола. Ждать нужно было, вдруг, что спросить захочет. О том, что сам расскажет, она и не мечтала, да и после вчерашней посылки не хотела слушать, поскольку, знала, что это будет очередная ложь. И если раньше она делала всё, потому что верила и любила, по крайней мере так ей всегда казалось, то сегодняшнее утро было первым утром в их совместной жизни, когда ощущения о бесполезно прожитой жизни стало таким реальным, что образ любимого
ассоциировался со страшным образом дьявола, демона в человеческом обличий, который кроме презрения и ненависти ничего не заслуживал.
 Сначала посылка, затем разговор с человеком, который открыл ей глаза, так она думала, ей теперь было всё равно. Теперь в ее душе не было мужа, а была её растоптанная любовь и вера, которые она пыталась, как-то оправдать, хотя и
понимала, что это практически невозможно.
«Как страшно быть такой слепой и наивной? И почему я не видела того, что увидел этот человек на расстоянии? Как он правильно говорил:
-Вы знаете… То, что я всех знаю на этих фотографиях - это правда. Правда и то, что есть моменты, запечатленные на них, в которых, я, принимал самое непосредственное участие. Но, есть во всём этом и другая правда – Вам я ничего не скажу и ни о ком не расскажу. И сделаю это, по одной единственной причине... Это никому не нужно и, прежде всего, Вам!? Если Вы спросите: «Почему?». Я Вам отвечу так: если хотите услышать мужчину, то из мужской солидарности. Если хотите психолога, то, прежде всего потому, что знание, кто с кем, почему и когда, только усилит Вашу депрессию. Будет ещё тяжелее, поскольку, груз только увеличится, и просто Вас раздавит. Единственное, что Вы можете сделать с этим знанием, так это устроить истерику Вашему мужу, итог которой предопределён.
Вы в больнице под капельницей. Ребенок в страхе за распад семьи. А он как жил, так и будет жить.
Почему?
Объяснения простые.
. Сколько лет вы с ним живёте? Пять-десять…
Двадцать?!!!
И всё это время Вы жили в обмане, в иллюзии настоящей счастливой семейной жизни.

И началось это давно, а именно тогда, когда Вы искренне поверили его объяснениям по поводу задержки на работе и его пьяному виду. У него было и, я не сомневаюсь, есть одно очень веское доказательство своей искренности: «Работа у меня такая!».
Вы, в силу своих естественных человеческих духовных сущностей, а именно веры, ответственности и наконец любви, просто не могли ему не поверить.
И правильно! Без этого, просто нет жизни!
И если сначала это была правда, то со временем, она плавно перетекала, сначала в полуправду, потом и в ложь. Почему так произошло? Да потому что ... работа у него такая! А если к этому добавить пару подарков... Вот Вам и семейная идиллия!
Вы жили в ней и с ней. Все попытки других людей открыть Вам глаза, Вы называли не иначе, как наговоры, и отметали прочь, хотя в душе сомнения были. Да они и не могли, не быть! Вы - умная женщина не могли не чувствовать обмана или, хотя бы один раз, подумать над этим.
«... Работа у меня такая!»
Помните, года два назад, был страшный дефицит наличных денег. Колхозники год не получают заплату.
Грядёт бунт.
Управляющая банком - своеобразная особа, с явно выраженными сексуальными наклонностями, выдвигает условия.
За услугу - вечер отдыха с вытекающими последствиями.
На дворе время уборки, колхозники ~ бастуют, отказываются выходить в
поле.
Что делать?
Приходиться принимать условия...
Всё...
Проблема решена.
А что же дальше...
Дальше, своей очереди ждут:
Работники администрации,
всякие проверяющие
, начальники сельхозпредприятий,
наконец просто нужные люди.
Всех нужно ублажить., накормить и напоить!
Никакого здоровья не хватит!
А времени, тем более...
Вы же думали об этом!
Но что вы могли сделать?
... Ничего!
Потому что, выйдя замуж, поставили себя в полную зависимость от этого человека!
Я, не был свидетелем ваших предсвадебных встреч и разговоров, но как бы вам не тяжело будет это услышать, ваш брак, есть брак по расчёту.
Ваша красота и молодость, его перспективы, как сына председателя колхоза
А любовь, это не ваше чувство..., потому, что оно до сих пор в вас спит.
Спит тяжёлым и глубоким сном...
Однажды, «родившись», через
веру и чувство ответственности, она не получила никакой энергии,
поскольку является актом двух.
Именно двух.
. Второй, есть легендарная андрогинная половинка.
При слиянии этих истинно совпадающих половинок, рождается Андрогин, то есть Семья, где любовь и становиться тем содержанием, которое наполняет счастье.
А когда нет совпадения, то естественно и нет любви, а есть необходимая
вера и нормальное чувство ответственности, порождающее...
привычку...
Ну, скажите, разве не должен, любящий человек, не думать,
о реакции своей половинки, на свои действия, поступки и слова?
Должен!
И не только должен, но и обязан!
А если не думает?
Ладно, что осознанно не думает, есть шанс, что рано или поздно, одумается и
развернётся в сторону уходящего счастья
. Очень скверно и трагично, когда он вообще не знает, да и не хочет знать эту духовную сторону жизни.
Какая сентиментальность!
Какая романтика!
Какая вера!
Прагматизм, жесткость, переходящая в жестокость и, полное
растворение собственной сущности в мире материи.
В реальном, ощущаемом земном бытие!
Где радость от приобретения новой, дорогой вещицы гораздо больше ,нежели, радости в понимании друг друга.
Вы это, может быть не до конца осознанно, но понимали?!
Но самое главное, вы это приняли, смирившись с реалиями того, что
происходит вокруг вас!
Вы отдали свою судьбу во власть
обстоятельствам, которые формируются человеком, выбранным вами
в мужья.
Именно вы, а не судьба, потому что она не ошибается, а вы,
       выходит ошиблись.! и/

И что же делать?
Не будешь же открывать каждому встречному, глубины собственной души. Поэтому, остаётся только одно, играть, как в театре!
Играть любовь, играть счастливую семейную жизнь...,
…Что вы с успехом и делали, до момента появления этих фотографий.
Но реальность, штука жестокая и коварная.
Она имеет свойство быть всегда и везде.
От неё не спрячешься никогда и не где.
Она всё сметает и рушит на своём пути, если чувствует ложь и обман.
Что тут говорить об иллюзорной семейной жизни?!
Вообще есть истинна! «Каждый человек, имеет то, что он заслуживает!»
Очень вас прошу, подумайте над этим.
В том, что вы находитесь в этом психологическом стрессе, виноваты вы сами!
Вы сами себя, загнали в этот тупик!
Тупик безысходности и крушения всех надежд.
Я конечно не знаю, по чьей рекомендации вы пришли, но очень хочу знать, вы действительно думаете, что я вам смогу помочь?» - спросил он меня, - сознательно, резко остановившись.
Я ответила, что очень на это надеюсь. Тогда он продолжил:
« Прожита, большая часть жизни.
Об одиночестве, речи быть не может, да и материальная сторона в наше время играет существенную роль.
Поэтому, как мне кажется, развод не реален, а даже вреден,
Поскольку необходимого спокойствия, он сейчас уже не принесёт.
О нём вообще нужно забыть!
Для того, чтобы искать свою истинную половинку, прежде всего необходима молодость.
Время ушло!

Вам прежде всего, нужно повернуться к себе и начать с восстановления своего женского самолюбия.
Посмотрите на себя глазами мужчины-самца и попытайтесь разбудить в себе любовь
А потом рискнуть и насытиться ею сполна.
От романтической, до чувственных наслаждений.
Вы мне простите эту откровенность, но именно недостаток чувственных наслаждений, породил в вас кучу женских болезней.
Цинично!
Согласен, зато точно.
И наконец последнее.
Истинное женское достоинство, которое появиться у вас, даст ту, самую, необходимую положительную энергию, которая вернёт вас к жизни.
И всё то, что сейчас является для вас трагедией превратиться в фарс, в неизбежные издержки всякой семейной жизни.
И именно на этом фоне, ваши семейные отношения перейдут в другую плоскость своего существования, где появиться взаимопонимание, а через его покаяние и необходимое прежние доверие.
Но если прежнее не вернуть, то хотя бы маленькая капелька нового доверия появиться, обязательно!..
...И если вы всё это поймёте и осознаете, тогда я вам, как-то , смогу помочь.
Но только при одном условии, вы должны искренне этого хотеть.
Именно хотеть!
Без всяких непредвиденных обстоятельств.
Без страха, наделать кучу ошибок и с огромным желанием стать той женщиной, которой, вы, являетесь на самом деле.
Нужно просто очень захотеть жить, без всякой оглядки и попытаться найти свое «Я»!
Нужно решиться на перемены и действовать!
Решитесь, значит хотите!
Хотите, значит, все поняли и приняли!
Да, я понимаю, что нужно время, все обдумать и к чему то определиться.
Все в ваших руках!
Думайте!
Мой телефон знаете, звоните, приходите и мы вместе с вами попытаемся найти свет в конце тоннеля!
«Замкнутое темное пространство.
Вы стоите посредине.
Я рядом со свечой в руках.
Нужно идти, но куда вы не знаете.
Я знаю, протягиваю вам руку.
Вот она, берите!
Вы не знаете на что решиться?
Но выбора у вас всего два!
Либо идти
Либо страх тьмы поглотит вас и превратит в живую мумию!
Решайтесь!»!

-Надя, что с тобой? –тронул он ее за плечо ,выходя на кухню и поправляя на ходу галстук. Она сидела с закрытыми глазами, вытянув ноги.
-Опять, что-то новенькое придумываешь?
-Да, успокаивающая нервы дыхательная гимнастика. Вчера книжку купила. Дать почитать? -ответила она и повернувшись к столу, подняла крышку со сковородки:
-Кушай!
-Спасибо.
Он взял вилку и стал, с аппетитом есть.
Ей было очень трудно себя сдерживать. Эмоции фонтанировали, поднимая бурю ненависти и негодования и все больше и больше, погружали разум на дно, заволакивая туманом.
«Разум затуманивается» -подумала она, «сейчас взорвусь»
Но разум из последних сил, боровшийся с разбушевавшейся стихией, говорил:
«Успокойся и не устраивай скандала. Сделай вид, что ни чего не произошло. На лице спокойствие, умиление, покорность.»
-Слушай, я хочу тебя спросить, можно?
Начал он задуманный разговор ,тщательно пережевывая пищу и с большим удовольствием, запивая ее молоком.
-Хочешь ?
Он поднял на вилке кусок яичницы и протянул ей.
«Издевается» -промелькнуло у нее в голове.
-Нет, спасибо.
-Я не ем по утрам, ты же знаешь –ответила она и тут-же спросила:
-Так о чем ты меня хотел спросить?
Она встала, подала ему салфетку и отошла к окну. Наступила пауза. Он соображал, как начать. Мысли «роились» и ничего логически складного не получалось.
«А, как получится» -решил он, и спросил:
-Как ты думаешь, наша с тобой жизнь полосатая, или нет?
Она не ожидала услышать от него такое и удивленно посмотрела в его сторону
-Что ты имеешь в виду?
Он же, явно довольный произведенным эффектом, продолжая жевать, стал объяснять:
-У всякого человека, живущего на этой грешной земле, есть моменты в жизни, или не моменты, а периоды, во время которых у него все удачно складывается. Полный порядок в семье, любимая жена и дети, работа, приносящая радость и деньги, постоянное, стопроцентное решение проблем. Когда ты это понимаешь и осознаешь, то тебе кажется, что ты живешь в белом пространстве. Но стоит только об этом подумать, как появляется проблема, которую ты ни как не можешь решить. Пока ты с ней борешься, пытаешься решить, появляется вторая, третья, четвертая, пятая. А еще и в семье разлады пошли. Они ведь эти неприятности не появляются по одной, а очень «любят» приходит вместе. Оглянулся по сторонам человек и видит, что он уже «жилец» темного пространства. И кажется, что нет ни одной белой точки. И если человек сдался и смирился с этим, то его называют неудачник. Ну а если борется и не сдается, то обязательно находит белую точку и все больше и больше, расширяя ее все темное пространство, превращает в белое. О человеке, постоянно, живущем в белом пространстве говорят, что он «ходит с Христом в обнимку» или удачный по жизни, или просто счастливый. Вот я спрашиваю тебя мы белые или полосатые?
И после небольшой паузы добавил:
-А может быть вокруг нас одна темень?
«Вот момент, когда высказать тебе, кто ты есть, и что о тебе думаю я и люди. Но не буду вообще с тобой разговаривать, а вот над твоим самолюбием посмеюсь», - подумала она и вслух переспросила:
--Это, я поняла.
Но тебя, что интересует, существование этих
полос между нами, тобой и мной, или же, полосы, между нашей семьёй
и людьми, которые нас окружают?
И, подсаживаясь к столу, заботливо спросила:
--Ты не опоздаешь?
Он, допивая молоко, посмотрел на часы
. «Шесть тридцать. Успею. Ну и что ей отвечать? Всё так усложняет, и без того, голова болит. Как же трудно с ней разговаривать сегодня А может, это у меня с похмелья, такая раздражительность. Но она то должна понимать и чувствовать моё состояние. Нет, скорее не я, а она сердиться. Точно чем-то недовольна, но виду не подаёт».
- Ну, до чего ты такая, занудливая и не понятливая, из всего,
проблему сделаешь, - произнёс он,
- Я с тобой поговорить хотел, а ты,
такую умную из себя строишь, что просто диву даёшься, и почему ты
со мной, с дураком таким живешь?
Он встал из-за стола, обтёрся салфеткой и подошёл к окну. На улице наступили утренние «сумерки». Звёзды едва заметно мерцали, а с запада надвигались дождевые тучи. «Дождь будет», - подумал он, - «Это хорошо, что будет. Он сейчас очень кстати».
- Ну что ты завёлся, Сергей?
- Ты спросил, я ответила, как смогла. - Что на ум пришло, тем и ответила,
- сознательно, подобрав оправдывающую интонацию, сказала Надежда
- Ладно, забудь.
Он развернулся, замер на секунду:
- Так, я пошёл. Чего-нибудь нужно?
- Я сегодня, хотела задержаться, после работы, пойти в гости.
Можно?
- К кому в гости? - подходя к столу, спросил он.
Положил салфетку до сих пор, державшую в руках, И, не останавливаясь у стола, направился к двери. Она поднялась следом, костюмчик подержать.
-Людмиле Степановой.
- А зачем? - допытывал он её.
И делал это не из-за какого-то умысла, пытаясь в чём-то уличить. Просто он был такой человек по нутру своему, да и работа приложила «руку» в формировании его образа и характера. Ему казалось, что он должен знать всё и всеми руководить.
Она сняла пиджак с вешалки и встала к нему за спину. Он тем временем, смотрелся в зеркало. «Неважнецки выгляжу, надо было бы побриться». Взял с полки дорогой одеколон, освежился и отвёл руки, запуская их в рукава. Надя накинула пиджак на плечи и отошла в сторону.
-К ней мама приехала погостить, мы её уговорили погадать нам.
Можно?
Можно - ответил он недовольно, - вроде взрослая женщина, а ведешь себя как девочка. Гаданье, какое то придумала. Ты же в Бога веришь, какое гадание?
Ладно, я поехал, если буду задерживаться позвоню.
Он вышел на крыльцо. Свежий, утренний воздух, обрушил на него, все свои прелести чистоты и новизны... Пахло сиренью и цветущей яблоней» Дул лёгкий ветерок. Тучи захватили две третьих небосвода. Запах озона чувствовался всё сильнее и сильнее. Новый день начинался с дождя.
«Сейчас дождь пойдёт, а хорошо то как, просто жить хочется». Он сел в машину и завёл двигатель. «Ну что она там копается». Слегка нажал на сигнал. Вышла Надя, и быстрым шагом пошла, открывать ворота. Проходя мимо машины, произнесла:
- Извини, забыла.
- Открывай быстрее, - буркнул он её в след.
- Вечно, как клуша копаешься!
Она открыла ворота, и он перегазовывая, рванул с места. Вылетев за ворота и не притормаживая перед дорогой, он словно стрела, пущенная Иваном из сказки, полетел в неизвестность.
-Ну, наконец-то, - вздохнула Надежда, закрывая ворота - Как всё это надоело. А что делать! Судьба у меня такая! Сама этого хотела, - говорила она сама себе, стоя у закрытых ворот собственного дома.
-Первый раз решила обмануть мужа и так неудачно с гаданием придумала!!!

       * * *

Человек, зачем ты живёшь?
Кто ты, человек?
Вопросы, вопросы, вопросы.
Сколько их?
А сколько ответов?
Абсолютной истины нет, истина всегда относительна...
И ответ любой, всегда правильный.
А какой ответ?
В словах (мыслях) или делах?
Если в мыслях, они всегда с нами.
Если в гармонии, то ответ будет знать будущее.
Если же в поступках...
Старик, ты прожил долгую жизнь, скажи..., зачем, ты жил?
Я жил... Знаешь мне всегда хотелось одного, чтобы люди, которых мне судьба определила в спутники в этой земной жизни, никогда не жалели о том времени, когда находились рядом со мной. Мне всегда хотелось, чтобы им было хорошо...
- ... А хотели ли они этого?


- Бабушка милая, скажи, зачем ты
жила?
- Ой, сыночек... Для детей своих,
сыночек, для детей, для внуков.
Я очень боюсь того дня, когда стану, ни кому не нужна никому!
Мне очень не хочется быть старой.
Со старостью, приходит смерть, а это очень страшно.
Пока живу, двигаюсь- нужна кому-то. Умру, ... все забудут. Надо любить человека пока живой, а когда умираешь, то и всё умирает вместе с тобой.
А разве твоя душа не бессмертна?
Ведь, всю свою жизнь, ты творила добро, а оно бессмертно.
Значит и душа твоя бессмертна...
Опавшие листья. Раздел «Вечность и Время»

Он любил быструю езду, особенно, ранним утром по городу. Тихо, спокойно и пустынно было по улицам, в этот ранний час. И оттого, что он уже в движении, было особенно приятно. Ему нравилось, быть первым.
Сейчас, не притормаживая на поворотах, он проверял свою реакцию, достаточное наличие которой, говорило о том, что он приходит в норму, после очередного кутежа. Но о том, что это была, практически всегда пьянка, он никогда не думал. Для него, это была, прежде всего, работа! А все остальное, как неизбежная необходимость, от которой никуда не деться, поскольку жизнь Российская такая! Хочешь жить, принимай устав! Он его и принял однажды, а сейчас, по истечении пятнадцати лет, уже сам формировал обстоятельства под себя. И тот, образ жизни, который он складывал, был естественен и от того нормален. Угрызения совести его не мучили, поскольку очень рано усвоил мысль отца: в жизни нужно стремиться стать руководителем, а исполнители всегда найдутся.
«Состояние, в общем-то, ничего, слегка голова кружится и немножко подташнивает», - пытался он слушать свой организм, подъезжая к железнодорожному переезду. Притормозил, и вытянул руки. «Нет, не трясутся, ну и нормально».
Пошел дождь. Без ветра, прямой, крупный. Капли забарабанили по лобовому стеклу. Он включил дворники и открыл боковую форточку. Запах озона и мокрого дуба ворвался в салон машины. Он глубоко-глубоко, вдохнул свежего воздуха. «Хорошо-то как! Много ли человеку надо для счастья! Белая полоса моей жизни! А, что у меня чёрное?» - вернулся он к своим мыслям. Но там был только сон:
... Отец ... Где это было?.. Вроде наш дом... Захожу.…За столом сидит
отец, рядом... вроде... брат..., да, точно брат...
- Садись рядом и слушай меня, - говорит отец
- Что ты делаешь? Как работаешь?
-Неужели, я тебя этому учил!?
-Ты, почему колхоз разбазарил!?
-Я всегда тебе твердил... Люди, люди, люди...
-Ты, почему о них забыл?
-Почему только требуешь, а ничего не даёшь!?
- Одними подачками кормишь!
-А сам пропил и проел колхоз?!
-Если не можешь сделать лучше, чем было,
сохранить нужно было, что есть...!!!
- Ты, ничего не сохранил...
- Всё уничтожил...
- Вредитель!
- Что про тебя люди думают?!
-Ты думаешь, что они тебя боятся, значит уважают!
-Нет, сынок, ошибаешься...
- Они тебя ненавидят лютой ненавистью, а терпят тебя, потому что
ты связями оброс, и украсть даёшь.
.- Ни дисциплины, ни порядку...
- Сам пьешь и гуляешь, и все... пьют...
- Пропадешь ты, ... сгинешь, ... никто доброго слова не скажет...
- Опомнись пока не поздно...

Он очнулся, и, огляделся, где находится.. «Подъезжаю к деревне. А дальше?.. Нет... ничего... Я проснулся... Наваждение какое-то!». Уже, на протяжении трёх лет, приходит отец с такими словами. Когда пришёл первый раз, рассказал жене.
-Это совесть к тебе приходит.
- Стучится и бьётся у твоих ворот.
- А ты ее' не пускаешь, -
растолковала она сон.
«Белое, это только белое, совесть не может быть чёрной. Совесть... Ну, а что, я могу сделать!? Сегодняшняя жизнь, это праздник обстоятельств, которые обложили меня со всех сторон, и заставляют вести такую политику колхоза, И ещё не известно, как бы все обустроилось, если б жизнь осталась старая... Всё течёт и всё движется,... Да, что об этом думать...

Запах деревни, внезапно ворвавшийся в кабину машины, вернул к реальности. Он въезжал, в свою усадьбу. Перед поворотом в гараж резко затормозил. Сделал это сознательно, поскольку, скрип тормозов, по его мнению, есть первый шаг в организации. Услышав его подчиненные должны внутренне собраться перед встречей с барином.
Так и произошло. Услышав скрип тормозов, в нарядной стали
затихать голоса, и каждый специалист, мечтающий о том, чтобы он
совсем не приехал, внутри себя, стали покручивать, предстоящий
монолог перед председателем. И произнесённое им:
-Здравствуйте, - являлось, ни чем иным, как приглашением к
диалогу, как точкой отсчёта в непредсказуемости, и, возможно
бессмысленности, начавшегося рабочего дня, поскольку самодурство и
нетерпимость есть неотъемлемая часть характера, если не каждого
председателя, то большинства из них, это точно. Объяснение этому
«феномену» простое и ясное, если знать, две мудрые
истинны древних. «Всякий человек, который стремиться к власти -
злой человек», и, «всякая власть развращает». А если эта метафизика
истинная, то логика такова, - развращённое зло или извращенное зло,
как форма, а в содержание (структуре) - нетерпимость и самодурство,
по праву занимают своё место. Но много ли людей думают об этом?
Крестьянам, это вообще ненужно. Для их «баронов» и «баринов», это
очень сложно, а значит не правильно. Правильность в простоте, где
ненормированный крестьянский труд максимально эксплуатируется
при минимальной заработной плате, а основной философией и
организацией работ на земле является - терпение и полная зависимость
от хозяина, как самого умного, самого мудрого, самого, самого, человека, способного решить абсолютно все проблемы. И что самое интересное, а может быть и самое страшное, что в современных сельскохозяйственных сообществах, все так и есть, поскольку, этот самый, самый хозяин, уверовав в свое могущество и всесильность, никогда не возьмет к себе на работу, человека умнее себя! Думающему работнику, заниматься тупым выполнением наряда всегда внемоготу. Это у него в крови заложено, и потому он начинает думать, искать, и в процессе своего творчества, невольно ломает сложившиеся правила и стереотипы. А это, всегда раздражает и возмущает организатора - агробарона. И он, либо заставляет умника превратиться в винтик. Как? Через самодурство. Либо, выбрасывает за ненадобностью. Почему? Потому что, нетерпим!.. Вот и всё. Всё просто и ясно. Всякие рассуждения и объяснения не принимаются,
поскольку заведомо не верны, а служат, лишь всякого рода
оправданиями в нежелании выполнять задания председателя.

Так думал и наш «барон», и поэтому сам, лично, за всех специалистов, распределял всю работу на день. Для него, это было, единственно правильным.

Он прошёл за свой стол, отдельно стоящий у окна, сел,
расправился, высоко поднял голову, осмотрел всех сидящих,
одновременно, пытаясь найти в своих «мозгах», беспросветно
плавающих в водочной жидкости, что-то компрометирующее на кого-
нибудь. Если вспоминал, начинал наряд с него. Если ничего не было, то
со своего «любимого» животноводства. Это была его, такая
головная боль, что в моменты просветления разума, к нему приходила
мысль, от которой бросало то в жар, то в холод. «Как можно было, за
пятнадцать лет правления, уничтожить, практически, всё поголовье! И
коров, и свиней, и овец». Он очень боялся этой мысли, ставшей давно
навязчивой, и поэтому, чтобы хоть как- то оправдаться в собственных
глазах, и понимании в необходимости, хоть как-то организовать работу,
он все наряды начинал с тех, кто имел «счастье» называться
животноводами. «Водители животных» - смеялся он над ними.
Вот и сейчас, он посмотрел на своего главного зоотехника и спросил:
       - Ну, что там у вас?
Главный зоотехник, молодая женщина Инна Георгиевна Маевская, неизвестно зачем, почему и для чего, оказавшись на наряде, встречая глазами его взгляд, спокойно с внутренним достоинством от выполняемой работы, ответила:
       - ЧП никаких нет. Всё кормится, всё поится.
       - Да, это хорошо, что ЧП нет. Что всё, кормится и поится, - проговаривал Велисов, пытаясь сконцентрировать внимание на журнале с данными о надое. Наконец это ему удалось, он нашёл колонку «Сдача молока государству» и посмотрел на цифры. Из-за дня в день, на протяжении недели, они уменьшались.
Он медленно поднял голову, и, смотря «сверкающими» глазами ( они у него всегда сверкали, когда он приходил в ярость), повышая голос с каждой произнесенной буквой, выдавил из себя:
       - А, результат, где!?
       -О каком результате вы спрашиваете, Сергей Сергеевич? - начиная волноваться, переспросила Маевская, - Если...
       - А у вас один результат! Молоко где!? - резко перебил её Велисов,
-Ты смотрела показатели?!
-Смотрела, - опуская глаза, еле слышно ответила зоотехник.
Эта кротость и покорность, с которой она ему ответила, внутренне успокоили, и вместе с этим, вдохнули в него силу и уверенность. Момент упивания властью! Он знал это чувство! Сейчас, оно пришло, поскольку человек покорился. Покорился, значит, будет молчать и внимательно слушать, соглашаясь со всем, и в итоге, в том числе и с раздавленной сущностью и потерянным «Я».
Но он, не обольщался по поводу этой быстрой покорности, поэтому, продолжал на выбранном в начале, тоне:
-И что! Что ты скажешь!
- На улице уже лето!
-А показатели не увеличиваются!
-Почему!
Стуча рукой по журналу, разошелся Велисов
-Что молчишь, объясняй!
-Ты специалист с высшим образованием, твой ветврач тоже образованный!
-Ответьте мне, почему не увеличиваются надой!
-Где молоко!
-Телят много маленьких, Сергей Сергеевич,- еле слышно себе под нос, начал объяснять ветврач Нечаев.
Каждый специалист, по собственному опыту знал, что такая интонация голоса, вырывающаяся из уст барина, не сулит ничего хорошего. Это момент самодурства, и поэтому, что-то отвечать, не имеет смысла, поскольку плохо будет всем. И с поводом и без повода.
Да и что говорить! Маевская и Нечаев понимали, что этого не нужно. Хоть говори, хоть не говори, итог один. Рабская покорность - вот на сегодня «выигрышная карта».
- Я не знаю, как долго вы собираетесь терпеть это безобразие, но я терплю еще неделю! Если за неделю вы не найдете молоко, разговор будет другой!
-А ты, Шонин,- обратился он к главному инженеру
-Уж будь добр, обеспечь их всей техникой.
- И вы, господа энергетик и прораб, сделайте все, что от вас требуется на ферме. Прямо сегодня отправляйтесь на ферму и наведите там порядок.
- Есть какая нибудь для них работа?- обратился он к Маевской.
- Есть, Сергей Сергеевич. И крыша течет, и окна выбиты, лампочки не везде горят, проводка где-то замыкает, кормушки надо подремонтировать,- перечисляла проблемы зоотехник.
- Вообще, я удивляюсь тебе Мокров. Каждый день у тебя наряд на ферму и постоянно какие-то недоделки. И люди есть, и материал…
- Какой материал?! Одно старье. В одном месте ломаем, в другом строим,- не выдержал прораб Мокров,- Шифер, которым мы покрыли крышу фермы, такой старый, что дотронуться нельзя- ломается. Тридцать лет уже служит. Гвозди все ржавые и гнутые. Выпрямляем и работаем. Что можно сделать из такого материала?..
- Сегодня же, прямо сейчас привези ему новых гвоздей и шифер,- перебил прораба председатель, обращаясь к завхозу,- Определитесь чего и сколько нужно, и, ко мне в кабинет!
       Наступила минута тишины. Все молчали и смотрели на барина. А он соображал- что делать дальше.
- Ну, а вы что молчите?- обратился он к агроному и бригадиру комплексной бригады,- Сколько времени считаете площади?
- Сегодня все доделаем, Сергей Сергеевич,- быстро ответил агроном, пытаясь тем самым снять вопрос и не заострять на нем внимание. Но, не удалось. Велисов не мог упустить шанса, покуражиться над людьми.
- И как же вы собираетесь сегодня закончить, когда идет дождь?- спросил он, выбрав интонацию поехиднее.
Первым отреагировал молодой бригадир Игорь Кашин:
- Нам осталось замерить доступные прямые участки, находящиеся рядом с дорогами. Так что ходить с землемером не надо, поскольку это можно сделать на тракторе, сняв показания спидометра,
Уверенный и слегка дерзоватый ответ понравился . Тем более, что
это предложение поступило от самого молодого специалиста, к которому, может единственному, Велисов питал определённые симпатии. Откуда они появились, он не знал, да и никогда не думал по этому поводу, а для себя определился политически: «подготовка молодых специалистов; преемственность поколений». « Тем более, что он, как и я, сын председателя колхоза».
- Ну, ну, я подожду до завтра, - сменив гнев на милость сказал Велисов, подводя черту под этой проблемой. И тут же, обратился к бригадиру, -Ну, что, составил наряд... Зачитывай.
И бригадир, стал читать вслух фамилии каждого колхозника- механизатора и его назначение на сегодняшний наряд.
       На улице шел сильный ливень, поэтому все, за исключением механизаторов, занятых на ферме, были отправлены на ремонт. В том числе и шофера.
- Смотри, завгар, проверю, и, если, люди будут болтаться и не работать - накажу.
- Что, я за всеми должен бегать? - огрызнулся Колесов.
- А для чего ты сюда поставлен?! - опять завёлся председатель. -Пьянствовать?! Ты пьёшь и они, смотря на тебя, пьют и ничего не делают... Последний раз я тебя предупреждаю. Ты не забывай про наш разговор... Всё, давайте наряд, - поставил точку Велисов. Все встали и направились в большой зал, где собрались колхозники.
Нарядная опустела, лишь молодой диспетчер Анжела сидела за своим столом, заполняя журналы. Председатель достал платок, вытер проступивший пот. «Алкоголь выходит» - подумал он, и внимательно посмотрел на диспетчера. Взгляд его, оценивающий и, от того пронизывающий, она почувствовала сразу. И, именно поэтому, чтобы совсем его заинтриговать, поменяла позу, закинув ногу на ногу, тем самым все больше обнажая свои прелестные стройные ножки.
Он смотрел не отрываясь. И, чем больше он смотрел, тем больше у него появлялось желание. Какое? Он ещё и сам не успел разобраться толком. Но одно чувство-« чувство собственника» ощущал он всем своим естеством, Оно обострялось каждый раз, когда он чего-то хотел. И ничто его не могло остановить, и, уж тем более,- никто.
От волнения (это волнение приходило от осознания того, что он – мужчина, что мужское начало, не просто жило, но и требовало) пересохло во рту, руки слегка дрожали... Но раз, увидев свою жертву, он уже знал, как её заполучить. Да, да. Именно заполучить или удовлетворить своё желание. Осознание удовлетворённости не зря прожитого времени приходило потом, наедине, поскольку, желание другой стороны его не интересовало. Сколько он себя помнил, так было всегда... Начиная с раннего детства. Почему что-то должно меняться сейчас? Только раньше, в детстве, за свои желания ему приходилось отрабатывать, выполняя поручения отца. А сейчас он сам состоял на службе собственных прихотей, какого бы содержания и формы они не были. Слово «надо» в его лексиконе отсутствовало. Соответственно, и семейные обязанности сводились лишь к тому, чтобы пополнять бюджет семьи, путём выделения определённого капитала. Всё остальное - без всяких усилий и мыслей... Всё по обстоятельствам в «вечном круговороте времени».
Что же касается рабочих обязанностей, то здесь всё было сложно, туманно и запутанно.
Вот и сейчас, рабочий день, не успев начаться- закончился. Мысли были о другом.
Не отрывая, пожирающего взгляда от очередной жертвы он, прокручивая в голове разработанный «сценарий» наступившего дня, поднял трубку, чтобы позвонить жене. Набрав номер и ожидая ответа, Велисов почувствовал лёгкое головокружение. Не в силах с ним бороться, он всей ладонью прикрыл глаза. «От чего, это вдруг? Похмельный синдром не отпускает, или ... от нахлынувшего воображения? Молодое женское тело возбуждает? Кто-то говорил, что оно зелёным яблоком пахнет. А как моя жена пахнет?» Вспомнив о ней, он прислушался к звукам из телефонной трубки. Но там были одни гудки, никто не отвечал. Он с лёгким раздражением бросил трубку и тут же набрал местный номер. Через секунду ответили.
-Алло, Александровна, доброе утро... Я не нужен тебе? Подписать ничего не надо?
-Я уезжаю, когда вернусь, не знаю. Если что, перезвоню позднее,- сказал он, положил трубку и, поднимаясь, обратился к Анжеле:
-А ты, почему не сидишь на месте?
Спросил не просто так, ради профилактики, а вполне обдуманно I осознанно. В «сценарии» дня ей отводилась определенная роль, о которой, естественно, она и не догадывалась. Но он, предвидя её реакцию на услышанное предложение, заданным вопросом не вставлял никакого шанса отказаться, поскольку знал, что она будет искать возможность хоть как-то реабилитироваться и как можно дольше удержаться на этом месте. Этот вопрос был практически оценкой её профпригодности и, совершенно не важно, сидит она на месте или нет. Он таким «методом воздействия на человека» часто пользовался и владел им в совершенстве. Даже знал, как он называется - «метод кнута и пряника». (Но про канцлера Бисмарка не имел никакого представления.)
Расчёт оказался верен. Анжела сильно занервничала и, слегка заикаясь от неожиданности, удивлённо смотрела на него, пытаясь оправдаться:
-Я!? ... Всегда на месте... Выхожу только по поручениям... 
-Вчера на рацию три раза выходил...- тишина полнейшая. Что, уже работать надоело? - спросил он, как бы вскользь, выходя из нарядной. Это тоже, был продуманный элемент его метода - оставить человека наедине со сказанным и собственными мыслями. Так сказать, посоображать, что к чему и для чего.
- Ну, не знаю,…может, отходила куда... – ответила Анжела первое, что пришло на ум.



Но он её не слышал, потому, что стоял уже на улице, пытаясь определить продолжительность дождя. Для него это всегда было очень важно, особенно сейчас, после посевной. В это время, он всегда был особенно желанен и необходим, поскольку влиял не только на всхожесть, но и на урожайность посеянных культур. А так же, как ни странно - на дисциплину. Утренний короткий дождь для него был всегда очень нежелательным явлением природы в любое время сельскохозяйственного сезона. Он расслаблял и выбивал из рабочей «колеи» на целый день. Колхозники, с утра настроенные на отдых, после обеда были уже не в состоянии выполнять какую-либо работу. Поскольку отдых и выпивка это одно и тоже. Другого отдыха в русских деревнях практически нет. Даже такое антиалкогольное спортивное мероприятие, как «Сельская спартакиада», никогда не обходится без самогонного допинга.
Дождь, практически, прекратился. Подняв голову и рассматривая небосвод, он понял, что это временно, поскольку увидел медленно наплывающие тёмные грозовые тучи.
«Опять становиться темно. Ни одного белого просвета. Все темно и черно. Ощущение такое, что сейчас вечер, а не утро... Черное и белое… Белого нет. . . Одно чёрное », - думал он о вновь нахлынувших на него утренних думах.
Со стороны мастерских шёл завгар. Велисов махнул ему и пошёл к машине. Сел в неё и, в ожидании, повалился на руль, обхватив его обеими руками. «Сейчас попытаюсь нарисовать и представить большой экран», - сказал он сам себе и закрыл глаза, - «Большой экран ,.. примерно, посередине полоса, разделяющая его на две половины: белую и чёрную. Сначала попытаюсь всмотреться в белую половинку... Нет... Ничего... Никаких намёков на определённые контуры. Надо напрячься и направить всю энергию на то, чтобы хоть что-то увидеть. Сильнее... Ещё сильнее... Что-то появляется... Контуры лица... Точно... Чей-то облик... Он становиться всё чётче и чётче... Кто же это? ... Это... Это же... моя дочь!?
- Сергей Сергеевич, вы звали меня? - обратился завгар, открывая дверцу Уазика.
Велисов выпрямился и отрешенно посмотрел на него, пытаясь сообразить, зачем звал. Вспомнил быстро.
-Да, звал. Вот что... Я сейчас уеду, Андреевича здесь оставлю. Через некоторое время выйду на рацию, бери его и приезжай на дачу... Понял? - сказал Велисов, заводя машину.
-Да... А через какое время?
-Минут... через тридцать будьте на месте, - ответил барон, выжимая сцепление и включая скорость. Машина тронулась. Велисов вытянул руку и, чтобы дверца сильно не ударилась, поймал её, нежно захлопнул, и покатил на дачу.
       * * *
«Дом колхозника»( так называлось место отдыха нашего председателя) находился километрах в пяти от усадьбы, в живописнейшем месте. На берегу искусственного озера, бывшего разреза наполненного водой и молодым насажанным лесом вокруг, стоял небольшой двухэтажный коттедж, имеющий двести квадратных метров жилой площади. Земля была арендована, а территория благоустраивалась на колхозные деньги самими колхозниками. Чтобы избежать всяческих разговоров и кривотолков, Велисов решил поставить дачу на баланс колхоза и, даже умудрился подвести под все это политический момент- «решение социальных задач на селе». «Забота об отдыхе колхозника» - с таким заголовком вышла большая статья в областных «Известиях» о нашем бароне.
С тех пор прошло уже пять лет, а нога ни одного колхозника не ступала на эту, ставшую грешной, землю, за исключением особо приближенных и прислуги. Первые год-полтора колхозники между собой роптали, возмущались по этому поводу. А потом вообще забыли, вспоминая лишь от случая к случаю, если когда кто-то попадал туда по работе. Что-то привезти или увезти, сделать текущий ремонт, навести порядок после особо сильного кутежа. Поговорят день и... забудут, как, красивую сказку о беззаботном отдыхе начальства.
Нашего председателя такое положение дел нисколько не смущало. Скорее наоборот, слегка возбуждало. Ему «ужасно» интересно было посмотреть, кто посмеет «открыть рот» и как-то высказать свое возмущение. Поскольку для себя он знал, что этого не сделает никто. Ни один человек не посмеет выступить публично. Уверенность эта исходила от чёткого практического выполнения председательской мудрой мысли (он сам, так называл сей перл): «Всякий умный и мудрый
руководитель всегда должен давать возможность украсть своим подчинённым». И тут же добавлял: «Одна из основных задач руководителя, определить меру этого воровства и вовремя на это указать. Зачем бороться с исторической привычкой русского крестьянина. Взять немножко у барина, у колхоза - это норма, обычное дело и бороться с этим бессмысленно. Нужно не бороться, нужно это поставить на «службу» и пользоваться как орудием для установления дисциплины и порядка. А метод указывания меры воровства определить местом., которое занимает каждый в колхозной иерархии.
Если обыкновенный колхозник-механизатор или животновод – достаточно запугиваний, вплоть до изгнания из колхоза. Если специалист – то наказание
рублем, а для наиболее наглых - сдача в милицию. Впрочем, последнее, в очень исключительных случаях. Но «рыльце в пушку» должно быть у всех. Эта норма должна соблюдаться неукоснительно, иначе, собственные дела превратятся в общественные, потому что все начнут искать правды, которой, в общем-то, нет в современной колхозной жизни. Искать то, чего нет! ... А кто же тогда работать будет!? Поэтому, для успокоения собственной души, всем понемножку. Доярке – банку молока и килограмм корма, механизатору - одну запчасть и немного солярки, шофёру – бензин. И так всем. «Пусть несут, молчать будут, но если попадутся!.. Тогда это их проблемы...».
И всё это работало... Еще как работало! Его боялись, и никто с ним не связывался, не пытался спорить, что-то доказывать. Знали, а кто-то и на себе почувствовал, что это себе дороже. Все всё знали, но делали вид честных тружеников села, рассказывая о благородстве и нетерпимости своего председателя к обману, к которому он был особенно чувствителен. «Обман,- рассказывали они сказки про своего барина,- для него был равносилен предательству, не зависимо от того, на что он распространялся. Он категорически не принимал объяснений лежащих в плоскости типа: «лучше сладкая ложь, чем горькая, правда», или «ложь во имя благих целей». Для него, уличить в обмане человека, значит порвать с ним окончательно и бесповоротно, и никакие объяснения не принимались». Из всех этих сказок, правдой было только то, что устных закладываний он действительно не терпел. Он даже слушать не хотел, если кто-то начинал склонять и наговаривать на другого. Только через докладную, написанную собственноручно!
И это был его принцип - принцип общения с исполнителем, от которого он никогда не отступал. А чтобы этот процесс шёл и не останавливался, он всячески поощрял писаку, постепенно приближая к себе. Впрочем, истинно приближать к себе, он не приближал, а ограничивался лишь тем, что писавшего задерживал после совещания. Делал он это публично и открыто, чтобы все слышали и видели благую расположенность к такому творчеству. «Сказочников» рассказывающих о его благородстве, честности и заботе, поощрял совсем просто - давал возможность побольше украсть.
И вот такой политикой он добился самого главного - раздвоил «Я» каждого колхозника. Он просто заставил (а они, конечно, не знали, что он их заставляет) людей, ему подчинённых, говорить друг о друге (между собой), без присутствия того, о ком говорят. Как только он (тот, о ком говорили) появлялся, разговор менялся и выбирался другой объект, отсутствующий на данный момент. Начиная с простой доярки до работников бухгалтерии - все между собой строили такие отношения. Время от времени, в целях публичного отторжения от всего этого, он буквально «лбами» сталкивал людей, показывая тем самым своё презрение ко всякого рода сплетням и наговорам... И люди попадались на эти провокации. Ругали друг друга и выливали друг на друга столько «грязи», что потом, годами не разговаривали, ограничивая себя только рабочим общением. И это было крайне важно, архиважно, потому что позволяло манипулировать каждым по отдельности, не давая им (колхозникам) объединяться. А этого он боялся больше всего.
Ведь он всё видел и всё понимал и, по большому счёту, боялся общественного мнения. Он ясно осознавал нелюбовь колхозников к себе и поэтому не давал им ни какого шанса найти другого, разводя их всеми правдами и неправдами в разные стороны. «Пусть возмущаются поодиночке». Вот они и возмущались, в лучшем случае в обществе родственников или близких людей и, тем самым, лишали себя возможности на настоящее созидательное коллективное творчество и на нормальную неуниженную жизнь. Они упустили время и пошли на сделку с собственной совестью с самого начала, в первые годы их знакомства. Поскольку, первые года три, четыре своего правления, он ещё как-то пытался деятельно участвовать в жизни колхозников. Но желание жить в деревне у него так и не проснулось. Поэтому и жизнь деревенская стала восприниматься им по-другому, нежели если бы он в ней жил. Отца на тот момент уже не было, и никто ему не подсказал, что не став жить в деревне, он просто потеряет то чувство, что связывает крестьянина с Землёй, а именно, чувство понимания Земли. Потеряв это чувство, он перестал понимать и колхозников, как единственных на Земле людей, имеющих Божье право обращаться к Земле на «ты». Он видел в них лишь тупых исполнителей, выполняющих его сельскохозяйственные программы, основой которых являлись спущенные директивы сверху да бестолковое высшее образование, полученное им (скорее его отцом) в комсомольские годы.
Вообще, обо всём этом он никогда не думал. Четкой, ясной, осмысленной продуманной программы у него никогда не было. Всё это сложно, трудно и муторно. «От всего этого голова болеть начинает», - говорил он в тот момент, когда кто-то пытался его разговорить. «Это мне не нужно, зачем голову ломать. Колхоз - это моя жизнь. Как умею, так и живу, а как живу, так и думаю».

И это была истинная правда! Это действительно была его жизнь, в основе которой лежали: жизнь и работа с отцом, его (отца, в меру его разума), осознаваемый опыт и. большие, переданные по наследству связи, какие-то собственные знания, опыт и связи, приобретаемые в процессе работы и интуиция - единственное его духовное оружие в решение практически всех жизненных проблем.
Удивительная способность «рожать» или воспроизводить в пластах своей интуиции (знал ли он о ней - трудно сказать, никто и никогда на эту тему с ним не разговаривал) либо мысль, либо идею, либо план, и без всякого обдумывания и осмысления, «пока горит», пытаться внедрять, решая практические задачи жизни. Это касалось как работы, так и просто формирования человеческих отношений. О его феноменальной способности заставить (именно заставить, а ни как иначе) проверяющего взять взятку в любом виде, ходят легенды.
Пока «горел» - пытался творить, а потом... ветер раздувал золу.
-Эх, если бы хороших исполнителей! - мечтал он в порыве откровенности, - Как бы мы жили! ... На мысль, однажды высказанную главным инженером, о том, что хороший исполнитель - умный исполнитель, покосившись, буркнул: «Сам знаю, можешь не напоминать».
       * * *
Через двадцать минут председатель подъезжал к даче. Пока ехал, детально разложил план сегодняшнего дня и, самое главное, подвёл под него конкретный смысл. Проживать день, не имея внутренней идеи, он не мог, да и не умел, потому что, сколько себя помнил, всегда с утра имел (в смысле обдумывал) мысль или какую-нибудь идейку. Имел всегда, но вот доводить до логического конца - воли не хватало. Его Величество
Импровизация всегда была рядом и окутывала своими чарами. Но не сегодня. «Сегодня нужно полностью отойти от затянувшейся пьянки. Тяжеловато стало, каждый день пить», - думал он, выключая двигатель у ворот дачи. Они были закрыты. «Значит, никого нет. Можно вызывать своих. Накануне давал ключ военкому, поэтому сразу и не взял их. Зачем лишние «глаза».
       Не выходя из машины, Велисов вызвал по рации диспетчера:
       - Анжела, скажи завгару, пусть приезжают. Он знает куда, - и, не дождавшись ответа, вылез и пошёл открывать ворота.
       Запах мокрого хвойного леса и тополя окутал его. Особенно мокрого тополя. Он любил этот запах и всегда ждал, даже не просто ждал, искал, когда шёл дождь. Он и дождь-то, полюбил только из-за этого запаха. С этим запахом приходило блаженное чувство свободы и чего-то таинственного, ещё' неизведанного. А шло это из далёкого детства. Когда-то они с отцом были в старом темном и густом и лесу. Зачем они туда отправились, он не помнил. Но вот пришедшее чувство таинственности, после сказанных отцом слов: «Иди, поброди по лесу», и внутренней свободы, оставил у себя на всю жизнь.
       Он открыл ворота, зашёл на территорию и пошёл по дорожке в сторону озера. Молодые ёлки и сосны и, более старшие берёзы и тополя, стояли словно новые. Как будто бы, кто-то их только что поставил. И чем больше он смотрел на эту красоту, тем больше и больше она его завораживала. Он почувствовал это. И, боясь потерять вдруг нахлынувшее и не совсем понятное, но очень приятное волнующее чувство, попытался медленно погрузиться в него. Какая-то невидимая сила, толкала его к ним, заставляя прикоснуться то к пушистым веткам ёлочек, то к липким от смолы стволам сосен. Подойдя к самому большому стволу березы, он не удержался, обеими руками обхватил его и приник головой, пытаясь слиться, раствориться в дереве. Сначала он услышал шум, идущий снизу вверх, потом почувствовал движение - движение шума. Ему до боли в висках захотелось, чтобы это чувство прошло через него, и поэтому, он стал прижиматься всё сильнее и сильнее, пока не ,, помутился "разум. Да он его, собственно. и не интересовал совсем. Там вообще ничего не было. Кроме одной пульсирующей мысли: «Захватит его двигающийся поток или не захватит». Вдруг, он почувствовал, как в него что-то зашло и медленно, но мощно и уверенно, поглощая всё на своём пути, двигалось и поднималось вверх к голове. Впереди, собираемые со всех потаённых мест организма, шлак и грязь. Потом, мощная горячая волна, их толкающая. И, плавно растекающийся по пройденному телу шлейф, производимый этой волною, успокаивающий трясущую лихорадку, производимую двигающейся вперёди грязью. Эта грязь приносила нестерпимые муки и, что бы их как-то ослабить, он изгибался и трясся. Он хотел оторваться от ствола, но сцепленные руки его не слушались. Тогда пришло ясное осознание своей беспомощности. Волна была уже на уровне груди. Лихорадило все сильнее и сильнее. «Это смерть за мной пришла. Грустно умирать беспомощным», - мелькнула мысль, и он погрузился в транс.
Через некоторое время, когда он пришёл в себя, то обнаружил, что сидит на корточках, одним боком прислонившись к стволу. Желания встать, не было ни какого, блаженная истома гуляла по всему телу. Ему было хорошо, но вместе с тем и ... тревожно, поскольку он никак не мог сообразить, что же с ним произошло. И почему это вдруг, вместо тяжелого похмельного состояния, пришло другое, неведомое доселе, состояние внутреннего очищения. «Словно заново родился». Мыслей не было никаких, ни о чём не думалось. Он попробовал встать. Это ему удалось с трудом. Тело не слушалось и, что бы не упасть, пришлось прислониться плечом к стволу. Сколько бы он так простоял, неизвестно. Эту идиллию нарушил приближающийся шум. Он слегка вздрогнул и прислушался. Это был шум машины. Немного постояв и собравшись с силами, он оттолкнулся от дерева и направился к дому. Поднявшись на крыльцо, присел на лавочку в ожидании завгара и Андреевича. Через минуту они подошли.
       - Завгар, вот такое задание предстоит вам с Андреечем, - обратился к ним Велисов,.
- Растопить камин и баню, заказать в столовой обед на шесть человек и шашлык. Хотите, возьмите мясо, и шашлык здесь сделаете. Если нет, пусть в столовой замаринуют. Съездите в город, купите овощей и фруктов. Минералку не забудьте. Деньги возьмите в подотчёт у кассира. Потом отчитаемся. Сейчас одиннадцать, к двум чтобы все было готово.
       - Всё понятно Сергей Сергеевич, - ответил Андреевич, - машину загнать?
       - Как хотите, хотите возьмите, если нет, то загоните, - ответил он вставая, я пойду прилягу, голова что-то разболелась. Да, чуть не забыл, с собой возьмите Анжелу - диспетчера, если она ещё кого захочет взять из подруг, берите, - закончил он, - я пошёл.
       Он открыл дверь и зашёл в холл собственной дачи. Сбросив пиджак, подошёл к большому плюшевому дивану и лёг, укрывшись теплым пледом. «Озноб какой-то, не заболел ли я?» - спросил он сам себя, пытаясь вслушаться в собственное тело. Но, что он мог услышать!? Ничего... Когда он говорил о голове, то это просто ради объяснения своего желания. На самом деле, даже спина перестала ныть и ни один орган не «бунтовал». 
       « А мысли. Что там? О чем мне хочется больше всего подумать?.. Неужели тоже ничего нет?.. Нарядная… Маевская… Анжела… Глаза... Чьи глаза?.. Мокров… Деньги… Деньги завхоз не получил... Завтра сделают... Завгар... Машина... Экран... Опять экран... Белое... Белое - моя дочь… А что в чёрном. Посмотреть, ...Нет, ничего не получается, одна беспросветная мгла и ... красные точки... вспыхивают и исчезают. Может попробовать соединить их... Да... что-то... получается... Какой-то... образ!? Да это, ...это ... образ моей жены!? Точно... её!». От неожиданности, он открыл глаза.
В комнате было темно, за окном лил проливной дождь, сверкали молнии, грохотал гром. Вокруг всё казалось чёрным, тоскливым и мрачным. «Почему вдруг жена? - думал он, - самое светлое в моей жизни, вдруг, превращается в чёрное. Но у меня нет чёрного. Я человек вечно белого пространства. Нет. Этого не может быть! У меня ... и
для меня... нет чёрного!
Но откуда ему было знать, что именно в эту минуту «любимая» его жена решилась на звонок. Она сделала свой выбор. Искренний, и от этого желанный. Выбор изменить свою судьбу.
Было одиннадцать тридцать дня. Всё только начиналось