...Не все благие намерения ведут в ад. (Дарт Гидра)

– Ой, там кто-то есть! Слышите? – громко шептавшая и барахтавшаяся в походном одеяле Ольга окончательно разбудила всех.

Щёлкнул фонарик. Щурясь близоруко, Тимур выглянул в окно – там метнулась тень и исчезла. Разглядеть было сложно – снаружи темно, а тут спросонья засветили лампой прямо в стекло.

– Слышали шорох? – маленькая пухленькая Оля пугливо прижалась к огромному Виктору. Тот погладил её мягкие кудряшки и отечески чмокнул в подставленный белый лобик:

– Испугалась, милая?

Все закопошились, загомонили. Щуплый Тимур достал очки и, махнув недовольно светившему точно по окну Сергею, стал высматривать во мраке, бывшем снаружи охотничьей избушки. Хотя, что там сейчас разглядишь? Парнишка понапрасну дул на стекла, покрытые слабым морозным рисунком – ничего не видать!

– Волки? – Ольга струсила больше всех.

– Их тут нет, – немолодой Альфред проснулся позже остальных и потянулся к термосу, потеребив тронутые сединой космы.

– Значит, медведь пришёл за нашей поварихой, – худая и злая Аида, блестя чёрными глазами, поцеловала Сергея и, сощурившись, посмотрела на Олю, прятавшуюся в лапах Виктора.

– Слишком резвый для косолапого. Да и шатун не стал бы осторожничать. Наоборот, с рёвом пытался бы нас отсюда выковырять, – Тимур сделал типичный жест «ботаника», поправляющего очки.

– Напрасный переполох, ребята. Зверь уже далеко. Мало кто хочет связываться с человеком, – медленно отпив пахучего чая, негромко сказал Альфред. И, поставив звякнувшую кружку, завалился обратно на лежак.

Все посмотрели на этого невозмутимого бородача, но следовать его примеру никто не спешил.

– Может, лиса, кстати, – Сергей, выпустив из объятий страстную брюнетку, с щелчком раскрыл перочинный нож и отрезал себе крупный ломоть хлеба. – Эх, колбаски бы той самой! А то сухую буханку есть приходится.

– Ладно, что опять о грустном? – красавица Лилия, изящно повернувшись, скинула стройные ножки в шерстяных колготах с высокой лежанки.

Ирина, сверкавшая глазами из тёмного угла, быстро перекрестилась.

– Может, оставим попытки выяснить? Только поссоримся в итоге на пустом месте, – Тимур оглядел компанию. Четыре мужчины и ровно столько же лиц женского пола ночевали в маленьком охотничьем домике, каких довольно много в угрюмой и дремучей марийской тайге. Туристская ватага, но только не серьёзная – просто выбрались на пару десятков километров от ближайшего жилья, отметить новогодние каникулы.

– Ну, я бы не сказала, что на пустом месте, – Ольга отошла от испуга и уже поглядывала уверенно и с некоторым достоинством, как и положено кормилице отряда.

Они пришли сюда почти сразу после празднования Нового года – отметили каждый в своём кругу, отоспались и уже второго января под вечер, как и договаривались, двинулись на вылазку. Событие это было уже традиционным – не первый год примерно одной компанией собираются в таёжной глухомани. Хотя, какая это глушь, всего часов пять ходу от ближайшей станции! Так уж, развеяться городским жителям.

Но звери тут да, хоть и редки, но вполне не игрушечные. Не нападают, конечно, последний случай расправы был чёрт знает сколько времени назад. Но никто особо и не нарывается. Человек и лесные обитатели блюдут негласный пакт о взаимном невмешательстве.

– С утра посмотрим следы, там видно будет. Или лиса, или заяц любопытный. Давайте спать, а? – заворочался Альфред. Похоже, маленькое происшествие не отбило сон только у него одного, старожила походов и посиделок у костра. Он вообще по виду был классический геолог – начинавший седеть крупный мужчина сорока лет, с непременной бородой и замусоленным толстым свитером. Такими обычно изображают бардов, канонический образ пропахшего дымом бродяги, поющего про лыжи, стоящие у печки уже полвека. Альфред, кстати, играл на гитаре очень даже неплохо. И на эти недельные лесные посиделки приволок с собой инструмент, на котором иногда давал уроки любознательному Тимуру.

Этот юноша, чей спальник был у самого окна, сейчас уже отвлёкся от высматривания неведомого в заиндевевшее по краям стекло, по которому змеилась непременная длинная трещина. Он придвинулся к столу, стянув тёплый мешок на ноги. Ирина копошилась за его спиной, в самом углу широченного лежака, поправляя платок – набожная девушка, серая как мышка. Многих удивляло, отчего умненький Тимур на неё запал?

Вот и сейчас он не преминул оказать ей знак внимания – подцепил тонюсенькую кильку из банки, кинул на кусок батона и протянул возившейся позади девушке. Та сдержанно улыбнулась и протиснулась к грубо сколоченному столу, накрытому ветхими газетами в несколько слоёв.

Раз уж неведомый ночной гость всех разбудил задолго до зари – решили перекусить и обсудить донимавшее всех неприятное событие, случившееся вчера. Вернее, случиться оно могло и раньше, просто обнаружилось меньше суток назад.

Бессменная повариха Ольга вчерашним утром затеяла сварить макароны почти по-флотски. Почти, потому что вместо тушенки предполагалось использовать колбасу. С говядиной в банках вышла незадача – Тимур, которому поручили купить запас этого продукта на неделю, сильно опростоволосился. За прошедшие дни уж кто только не высказал этому безобидному «ботанику» по поводу его оплошности. «Ну, кто ж такое покупает в захудалом уличном ларьке-то?» – упирая руки в круглые бока, наставляла Ольга, собравшаяся варить первый ужин по прибытии. Тушёнка оказалась сильно просроченной, и играть в лотерею «Пронесёт – не пронесёт?» никому не захотелось. Не особо комфортно с болезным животом вдали от цивилизации.

В общем, вскрыли все эти банки, отошли подальше от стоянки и выкинули подозрительное мясо в снег. У зверей желудки покрепче, съедят. А необходимого северным людям продукта решили добывать из колбасы, которой, по счастью, набрали в поход довольно много.

Так вот – вчера хозяйственная Ольга сунулась было в авоську с ценным провиантом, а там всего одна палка и осталась! Сильно это всех озадачило, мягко говоря. Да ещё позже обнаружилось, что запасы вина тоже уменьшились катастрофически. Для компании, привыкшей каждый вечер завершать горячим глинтвейном – это было тяжелым ударом. Только набожная Ирина отнеслась к этому известию философски. Остальных вчерашним утром крепко взбудоражило. Разве что немолодой Альфред держался стоически и виду не подавал, что его задело известие о пропаже. Так, небольшая досада, дескать.

Но есть постные макароны и жидкие супы совсем без мясной компоненты – то была печальная перспектива, внёсшая существенную напряжённость в лагерь. Да и утрата спиртного тоже веселья не добавляла.

Ох, вчера и пошумели спервоначалу!

До обеда выясняли, кто упёр – громко и бурно, с жестами и взмахами. Аида, как самая темпераментная, метала глазами молнии, кидалась с обвинениями на каждого, кто оказывался рядом, даже на тихую Ирину. Брюнетка кричала, слала проклятия нечестивцу, насилу успокоили.

После вынужденно скромного обеда стали рассуждать спокойнее. Аида, как потревоженная хищница, ходила взад-вперёд вдали от костра. Сергей вился за ней вьюнком, словно волхв, утешающий расстроенную царевну.

– Ну, так кто стыбзил-то? – оглядел всех строгим отцовским взглядом Альфред.

В ответ промолчали. Ну, естественно, кто ж признается?

– Главное, ведь столько колбасы в однёху упорол! – отозвалась издали Аида.

– Может, просто припрятал, – повернулся к ней бородач.

– А нафига?

– Действительно, непонятно. Тем более что политические последствия будут очень печальными, – сложив пальцы в замок, Альфред смотрел исподлобья, глядя по очереди на каждого.

– Будем проводить расследование, раз так, – поправив очки, констатировал Тимур.

– Только сыщиков среди нас нет, – Виктор повёл плечами, крутанув одну руку, затем вторую. Хрустнув суставами, громко кашлянул в большой кулак и сел на бревно, хмуро уставившись в костёр.

День был светлый, хотя и пасмурный. С неба сыпалась мелкая и редкая снежная пыль. Красота вокруг – просто глаз не отведёшь! Чисто, запорошено, высоченные, корявые от старости сосны тянутся на многие километры вокруг. Тайга!

И посреди этого великолепия сидят мрачно восемь горожан.

– Н-да… Вот ведь кто-то подложил псину всем, а? Ну нафига вот, спрашивается? – Ольга сыпанула щедрую пригоршню заварки в бурливший на огне кипяток.

– Разобрал кого-то голод, однако. Много сожрал! – прогудел Виктор и закашлялся. Получалось, что сам на себя наговаривал – ведь выше и тяжелее любого тут, атлет и красавчик. Кстати, многих в этом плане удивляла их любовная связь с Ольгой – та была, если так можно сказать, очень скромна внешне. Пухленькая, коротенькая – ну совсем не пара такому голливудскому парню! Гораздо логичнее было бы, если б он сошёлся с Лилией, например. Вот эта девица что надо – тонка, стройна, всё требуемое выпирает и упруго. А лицо – ну точно с обложки, губки пухлые, нос прямой, брови крыльями, глаза рысьи. Залюбуешься! Но держалась красавица особняком, никому из компании ответного внимания не оказывала. Сидит себе в сторонке мечтательно, улыбается про себя и говорит редко.

– Так кто позаимствовал-то, признавайтесь? – посмотрел с прищуром Альфред.

– Ну, уж точно не я! – выкрикнула Аида, скрестив руки на груди и сверкая глазами.

– Я верю, что не ты, – бородач не повернулся.

– В расследованиях на веру ничего не принимается, – тронул дужку очков Тимур.

– Умник нашёлся! Достал уже! Может, ты и сховал, а? – взметнула тонкой рукой брюнетка. Ирина пугливо потупила взгляд и коротко перекрестилась. Очкарик покосился на неё, хмурясь – он был атеистом. И, несмотря на всю неожиданную приязнь к рабе божьей – всё же напрягался изрядно от этих постоянных проявлений религиозности.

– Я маленький, столько не съем. И пью мало, – очнувшись от недовольного рассматривания склонившей голову Ирины, Тимур ответил безо всякого смущения.

Альфред наблюдал за ним внимательно. Потерев скулу, сказал:

– Если уж следовать твоим правилам, это только косвенное доказательство. Когда пропало это всё? То есть, в какой промежуток? – он повернулся к Ольге. Та подняла голову от готовившегося чая:

– Вчера во время ужина всё ещё было на месте. Авоську с колбасой я сюда к костру вытаскивала, все видели.

Несколько человек поддакнули.

– Ну, с этим да, сам видел. То есть, последние мясные припасы пропали в период с ужина четвёртого января по нынешний завтрак. Ты ведь утром увидела, что авоська опустела?

– Да. И это все видели.

В компании опять подтвердили.

Аида заинтригованно подошла ближе. Сергей встал рядом, обняв за талию.

– Ну, хорошо, а с вином как?

– Глинтвейн вчера готовили – все пачки были на месте. Но, правда, это только я видела. А с утра осталась одна коробка. Теперь сухой закон, – Ольга криво усмехнулась.

– Ладно, допустим, поверим. Тебе особо нет резона воровать вино.

– Фу! Ну, ты и скажешь! Воровать! Ужас! – повариха передёрнула плечами.

– Да. Давайте будем это как-то по-другому называть! – кашлянув, пробасил Виктор.

– Она почти не пьёт, как и я, так что вполне похоже на правду, – отозвался Тимур.

– Ты так цинично говоришь, сыщик, что звучит почти кощунственно! – Ольга недовольно брякнула кружкой о край котелка. В стылом воздухе звучал божественный аромат травяного настоя.

– А что?

– Да ничто! «Похоже на правду»… Как будто я уже подозреваемая!

– Ну, мы все сейчас под подозрением.

– Даже Ирина? – ехидно осведомилась Аида. Странным образом та, о которой сейчас шла речь, обошлась без излюбленного христианского жеста.

Тимур смутился и замялся.

– Давайте исключим её из списка рассмотрения, – сказал Альфред. – Это, по-моему, очевидно.

Все молча кивнули.

– Слушай, сыщик. А ты сам-то где был в это время, а? – Аида, сощурившись, метнула жгучий взгляд.

– Вы там тоже были, осмелюсь заметить, – без тени смущения ответил Тимур.

Кое-кто прыснул, все заулыбались, даже Ирина.

Темпераментная брюнетка порозовела.

– Мы этим делом раньше занимались. Хотя да, в избе, – прижав к себе любовницу, заступился Сергей. Эта любвеобильная пара вообще была частой темой для скользких шуточек в их компании. Дело в том, что милующиеся состояли в браке, но совсем не друг с другом. Их благонравные супруги остались в городе. А эта парочка сбежала в поход, чтобы сполна насладиться совместным общением. Тут все об этом знали. И вполне могло быть, что и муж Аиды, и жена Сергея – тоже были в курсе удивительно тёплых отношений этих двух знойных и молодых. Но, по-видимому, как-то мирились с этим.

– Вообще-то верно. Мы все до ужина гуляли по лесу, а они вдвоём вели беседу в домике до нашего возвращения, – Альфред сказал серьёзно, но все опять прыснули. Брюнетка нервничала и краснела.

– А вот ты-то, кстати, голубчик Тимерхан, был в хижине после того, как все поели и напились! – Ольга приподнялась, осторожно пробуя на вкус сваренный чай. Пахло изумительно!

– Ну и что? Я ж на гитаре играл!

– И между делом запихивал за щёку!

– Я мало ем и почти не пью.

– Да не приставайте к парню. Он всё это время бренчал, слышно же было. Без перерыва! Невозможно одновременно струны перебирать и колбасу нарезать, да ещё вскрывая упаковки вина одну за другой.

– Я ещё и пел, вы слышали.

– Ну, если это можно назвать пением, – вставил едкое замечание Сергей и чмокнул в щёку свою походную подругу.

– А может, это всё с утра пропало? – послышался мелодичный голосок Лилии.

Все в удивлении посмотрели на заговорившую красавицу.

– А что вдруг?

– До завтрака же есть время! Тогда могло случиться, – так же нежно говорила девушка.

– Там изба была полна народу.

– Ну, тогда не знаю…

Вот так и говорили вчера. Долго и бесполезно.

Компания крепка и дружна, но всё равно, сильно подпортило общее настроение это странное происшествие. Ну, кому вообще понадобилось затевать кражу?

Вот и сегодня, пробужденные ночным визитом неведомого зверька, друзья затеяли выяснять, кто из них отчебучил лихо?

Альфред пытался спать, остальные негромко гомонили.

В итоге незаметно рассвело. За окном побелело, синий сумрак наливался новым днём.

Вышли наружу и стали любопытствовать – кто это к ним наведывался под утро? Разглядывали следы и пришли к выводу, что точно лиса что-то вынюхивала – пришелец был некрупным, отпечатки лап хорошо видны на рыхлом высоком снегу.

Что её тут интересовало, под окном? Потыкали сухой веткой, растормошили сугроб – в общем, отвлеклись от неприятного события.

Мало-помалу немного подзабыли странную пропажу, и пошли веселиться на мелкую замерзшую речушку поблизости. Катались по льду, кричали, кидались снегом и вернулись к костру краснощекие и радостные. Парни ушли по дрова, девушки скучковались у припорошенных снегом замёрзших углей.

– Вот ёлки-палки, кто ж это всё-таки напакостил? – первой воскресила топовую тему Аида.

– Снова да ладом, – проворчала Ольга, закутавшись в вынесенное одеяло.

– Ну, это мальчик наверняка, – чуть ли не пропела Лилия.

– Я на такое не способна, мне никак нельзя, – поправила платок Ирина.

– Да тебя никто и не обвиняет. На тебя наложили презумпцию невиновности, сама слышала! – Аида глянула недовольно.

– А кто из мальчиков так пошутил, как думаете, девчонки? – красавица изящным движением поправила выпиравший локон, села картинно и вытянула точёные ножки в шерстяных гольфах.

– Виктор, кто ещё. Вон какой здоровый! – буркнула брюнетка.

– Э, ты чего? Он хороший, на такую ерунду не способен! – коротенькая Ольга глянула воинственно снизу вверх.

– Остальным рта не хватит всё это сожрать, – Аида смотрела навстречу, не смущаясь.

– Может, пошутил? – протянула Лилия.

– Альфред? – одновременно спросила Ирина.

Трое подруг посмотрели на неразговорчивую христианку.

– Кстати, да. Ненамного меньше твоего Виктора.

– И причём сразу взял на себя роль старшего следователя, заметь.

– Девчонки, я думаю, это розыгрыш… Немного непродуманный розыгрыш, создавший опасность того, что мы все перессоримся, – Лилия говорила словно крепко просветлённая Галадриэль из сказок Толкиена.

Остальные некоторое время молчали, завороженные её мелодичным голоском.

– Да может быть. Иное что-то даже и трудно представить.

– А может, кто-то посторонний?

Подруги удивлённо воззрились на высказавшую столь диковинное предположение Ирину. Издалека уже слышался хруст ломаемых кустов – парни волокли длинное бревно, продираясь напрямик.

– Откуда здесь человек со стороны, ты что?

– Да нашим всем не резон, видит бог.

– Бог видит, да молчит, как всегда. Короче, чушь! Пришёл незнакомец, вытащил несколько палок колбасы и пяток пачек вина и смылся… Абсурд! Причём сделал он это в то время, пока либо Тимерхан играл на домбре, либо пока все спали.

– Либо пока спали, но не все.

– Об этом уже говорили, то было несколько раньше! – Аида недовольно ответила на Ольгин подкол.

– Так может, Альфред? …Или вообще забудем эту тему от греха подальше. Божье испытание может разрушить нашу дружбу, – Ирина прятала глаза.

– Не, скорее Виктор. Бородатый уже взрослый, несерьезно ему таким делом заниматься.

– Да что ты всё к моему пристаёшь? Может, твой Серёженька учудил, а? Тоже ведь не маленьких габаритов!

– Он не мой вообще-то, ты в курсе?

– Кого девчонки опять делите? – мужчины вернулись с дровами. Трое волокли бревно, Тимур нёс охапку хвороста.

– Тебя, Виктор, тут сделали главным обвиняемым!

– А, ну логично. Самый большой, значит и спрос главный, – запыхавшийся атлет подошёл ближе, стряхивая налипшие куски коры с рукавиц.

– А мы пришли к выводу, что всё спёрла ты! – Сергей подскочил к зазевавшейся Аиде и сгрёб в охапку так, будто они не виделись десятилетие.

– Кстати, вполне может быть. Вы с утра последними из домика выбрались, – педантично играл роль сыщика Тимур. Бросив охапку, полез в карман за очками.

– Да мы ничего тогда не успели! – протянула возмущённо брюнетка, отбрыкиваясь от наседавшего любовника.

– Видит бог, мы поссоримся так, – смотря долу, негромко вставила Ирина.

Все повернулись к ней.

– В самом деле, давайте забудем что ли. Хотя б на время, пока обед готовим.

– Опять постный, Ольга?

– Ага. Завтра ж Рождество.

Все невольно рассмеялись. Неведомый преступник отчасти подсобил соблюсти каноны старинного празднества, хотя из верующих тут была только Ирина.

Через час, несмотря на то, что еда была пустовата – всех всё же потянуло вздремнуть. Влезли в домик, разлеглись по лежанкам и принялись вяло переговариваться. Ну, конечно же, разговор потихоньку свернул в наезженное русло.

– Эй, воришка, признавайся, где наша колбаса? – Аида обращалась к кому-то незримому, глядя в потолок и стряхивая с себя настойчивую руку ухажёра.

– Верни нам вина наши и воздастся тебе! – вторила так же картинно Ольга.

Всё это подзвучивал храп Альфреда. Всем было сытно и весело. Даже Ирина расслабилась и позволила себе прикорнуть на плече Тимура. Тот, по-видимому, был вообще в райских кущах.

– А? Чего? – громко всхрапнув, проснулся бородач, вызвав безудержный хохот остальных.

– Ничего! Отдавай то, что припрятал! – крикнула Аида из своего угла.

– Да я его в пень воткнул, не прятал! – Альфред не мог понять спросонья, о чём речь.

– Кого? Колбасу? – все опять расхохотались.

Насмеявшись вдоволь, начали опять:

– Тимур, так может, ты всё-таки?

– Не-а… у меня алиби.

– Это какое ж, интересно было бы знать?

– Я на гитаре играл, Ольга это видела.

В этот момент подруга Виктора выбралась из-под одеяла и ручищи возлюбленного и, подобравшись к окну, распахнула его настежь.

– Э, ты чего? Не май месяц на дворе!

– Да вы тут надышали, и не только. Газенваген!

– Во-о-от! – протянул Тимур и поднял палец. – Оля и в ту ночь с четвертого на пятое, пока все сюда не пришли, точно так же открыла окно. И видела, что я тут сидел и песенки пел.

– Хм. Кстати, да, – задумалась пухленькая девушка, кутаясь в одеяло. – Ну да, я потом ещё вернулась, чтобы закрыть створки, когда проветрилось. Ну, перед сном так всем благо творила.

– Ты прям как Ирина глаголешь.

– Во-о-от! Я ещё тебе сказал – «Зачем окно открываешь? Сейчас на гитаре строй поплывёт!» Помнишь? – Тимур улыбался самодовольно.

– Ну да. Вот ведь!

– Алиби! – очкарик поднял палец.

– Ольга? – Сергей приподнялся на локте.

– Чего?

– Окно закрой… и признавайся!

– Тимур, ты ведь меня видел?

– Конечно.

– Алиби! – девушка повторила жест юноши, обнимавшего Ирину.

– Значит, вы сообщники!

В это время Альфред сел, поставив локти на стол, и медленно обвёл комнату взглядом, посмотрев поочерёдно на каждого. Хмуро глянул на распахнутое окно, в которое валил морозный пар. Улыбнулся, поднялся и вышел.

– Куда это он?

– Известно куда.

Снаружи послышался хруст.

Альфред подошёл к избе с той стороны окна.

– Эй, бородатый, чего там делаешь?

– Сейчас узнаете.

Высоко задирая ноги и проваливаясь в сугроб, мужчина подошёл к стене вплотную. Домик был низеньким и наполовину врытым в землю, снаружи можно было легко дотянуться до плоской крыши.

Все заинтригованно потянулись ближе, пытаясь высмотреть, что он там творит.

Альфред просунул руку под дощатый свод, в узкое пространство между потолком и скатом.

– Ёлки, тут всё ледяное! Наморозило-то! Ага!!! Вот оно.

Громко зашуршало, бородач что-то вытащил с шумом и ушёл.

Вернувшись в избу, он с грохотом бросил на стол несколько замёрзших палок колбасы и пять пачек вина.

Все ахнули.

– Как? Откуда? – поднялся галдёж.

– Тимур, ты зачем это сделал? – Альфред спросил прямо, и все притихли.

Очкарик оставался спокойным:

– Сейчас всё объясню, без паники.

– Ну ты блин… Даже слов нет! – начала закипать Аида, но бородач, глянув строго, резко взметнул руку, призывая к молчанию.

– Я же умный. И заметил, что с такой скоростью, с какой мы уничтожаем колбасу и вино – будем встречать Рождество порожняком.

– И?

– Решил немного всех опечалить, с тем, чтобы неизмеримо обрадовать накануне праздника.

– Ну, ты…

– Тихо! В общем, я нарушил твой план по красивому завершению розыгрыша?

– Да.

– Какая-то неприятная шутка, согласись?

– По-моему нет никаких утрат вообще. Лисицу я вовремя заметил, она не разрушила затею.

– В общем-то, благодаря ей я и догадался. В ту ночь ты засел играть на гитаре, зная, что Ольга всегда перед сном раскрывает окно настежь. Так?

– Точно, – Тимур улыбался невинно.

– Она пришла, открыла створки. Тебе алиби. И заранее продуманная возможность выбросить заначку наружу. Так?

– Именно так.

– Потом Оля закончила проветривание, подтверждая опять твоё алиби. Да и все снаружи слышат, что ты бренчишь почти без перерывов.

– Да-да, мистер Эркюль, всё было в точности так.

– Потом, когда все улеглись, ты вышел по нужде и бросил всё это на потолок под крышу. Дескать, звери не доберутся. А из-за закрытого окна было плохо слышно, что ты бродишь по ту сторону стены.

– Ох, ты! Точно! Я тогда ещё удивился – что за шорох и стук был с потолка? – подтвердил Сергей.

– В общем, твоя шутка удалась. Я немного подпортил замысел, но, тем не менее, – улыбнулся Тимуру Альфред.

– Ну, ты гений! Шерлок Холмс! – импульсивная Ольга легко прыгнула из объятий любовника, чтобы поцеловать бородача.

– Вы так умны, это нечто! – плавная и изящная Лилия тоже потянулась с поцелуем, хитрый мужчина встретил её губы губами.

Всем стало хорошо и безмятежно.

– Ну что, други, раз я так удачно учудил, сегодня ночью будем встречать Рождество как положено, со всей необходимой провизией, – поднялся на лежаке в рост Тимур, стукнувшись о низкий потолок.

– Ты, конечно, чудак ещё тот, но дай уж и тебя расцелую! – любвеобильная Ольга на радостях, похоже, собиралась одарить объятиями всех мужчин.

– Тимур, у тебя получилось… странное, конечно… но – чудо на Рождество! – смущаясь, Ирина тоже коротко поцеловала незадачливого героя.

09.01.13