«Питбуль» изображал крокодила. Нет, не так… Федька еще раз внимательно рассмотрел, что же такое у него получилось. На экране учебника сверкал хромом тактический шагоход «Питбуль» уазовского производства. Стволы мощных пушек топорщились отовсюду, вызывая у автора рисунка законное чувство гордости. Лапы роботанка раскорячили машину на манер рептилии, вылезшей поваляться на солнечный берег мутной реки Нил… Вот бы на такой машине появился спаситель в той битве. На Джаспере, планетке системы Троя. Федька насупился, чувствуя влагу в уголках глаз. Его взгляд соскользнул с монитора на окно, за которым бледные звезды уже начинали буравить полотно вечернего неба. Это было бы здорово. Правда, папа?

1.

Термоимплозивная ракета класса «Земля-земля» врезалась в бок соседней машины. Клим лишь на миг отвлекся от боя, чтобы краем глаза уловить, словно вспышку, картину. «Питбуль» Надюхи Крыловой за доли секунды сложился сам в себя, становясь похожим на большой футбольный мяч из кусков металла и пластика. Даже боезапас не успел сдетонировать. Клим зарычал, изгоняя из горла камень страха, перекрывший дыхание. А затем направил свой роботанк к позиции противника. Отводящая электронная сеть пока еще исправно морочила наводящие блоки вражеских снарядов и ракет. Но Клим понимал, что надолго техники не хватит. При таком плотном обстреле ничего не хватит надолго. Ни электроники, ни техники, ни жизни… Наконец, на стекле кокпита зажегся визир цели.

-А вот и козлик на горизонте, - протянул пилот, оттягивая на себя рукоять переключения управления огнем, развернул рукоять на триста шестьдесят градусов и вдавил стержень обратно. Утроба машины издала серию щелчков. И педаль гашетки под левой ногой шевельнулась, прилипая к подошве армейского ботинка.

-Скачет и мекает, дразнит охотника, - виртуальная рука Клима натащила перекрестье на яркий оранжевый визир, отмечающий врага среди руин некогда жилого корпуса Гражданской Экспедиции. Прицел полыхнул синим разрешающим светом. Гашетка словно сама утащила левую ногу вниз, к палубе. Роботанк вздрогнул, исторгая из себя десяток дымных стрел. Вакуумные ракеты, словно щупальца, расползлись в стороны от машины, создавая нечто, похожее на сферу из ребер пламени и дыма.

-Хочет растрогать, хочет похвастаться, - за секунду до удара ракет в назначенную точку, противник щедро усыпал горизонт точками своих ракет. Смертоносные костыли смерти… Так их вчера назвал Петька Молоханов. Клим кинул взгляд влево. «Питбуль» ефрейтора Молоханова грузно метелил щупальцами выстрелов остатки то ли кинотеатра, то ли культурного центра. Значит, там тоже кто-то засел. Или что-то? За неделю боевых действий никто из пилотов так и не увидел противника. Только ракеты и смерть товарищей.

Визир врага на экране-стекле пыхнул красным и погас. Клим прошептал, выискивая новую цель:

-Как умирать он умеет красиво…

Роботанк ефрейтора Клима Девяткина вздрогнул от механической боли и ярости в завывших натужно приводах, когда на его горбу расцвела хризантема плазменного взрыва, оплавляя все швы и отверстия. Кокпит мгновенно покрылся копотью и бодрыми потоками противопожарной дряни из баков на макушке кабины. На мониторе панически сверкнуло сообщение о герметизации от внешней атмосферы и повреждениях обшивки. Клим осатанело дернулся в ложементе, пытаясь убежать от яркой мысли. Заварили, как пить дать. Хрен теперь выберешься из этого гроба! Пилот ощутил, как в спину дохнуло жаром из машинного отделения. Где-то там слепое пламя жрало остатки кислорода. Именно остатки. Потому, что большая часть НЗ ушло на поддержку его, Клима, здоровья во время высадки на поверхность планеты, приглянувшейся как ученым для изучения местного аномального солнца, так и неведомым врагам.

Пилот обложил матом всех конструкторов боевой техники прошлого и будущего. Особенно Клим помянул того, кто решил, что «питбулям» не нужна аварийно-спасательная система. Ведь это сверхнадежная машина, не так ли?

В борт роботанка с рявканьем на грани слышимости вцепилась еще одна ракета противника. Ефрейтора швырнуло вперед, сорвав с ложемента. Клим впечатался лицом в бортовую панель. Мелькнула смешная мысль… Никогда он еще так плотно и близко не изучал матчасть, как сегодня. Буквально носом. Кровь из рассеченного лба потекла по глазам. Девяткин уловил свое дыхание. Кислорода осталось совсем мало. Сквозь красную пелену он увидел, как небо над машиной скользнуло куда-то по своим делам, уступая место бетону бордюра и пластфальту проезжей части. Машина Клима завалилась на бок.

-Клим, ты там как? – на грани слитного хрипа выплюнул из себя фразу командира динамик шломофона.

-Плыву в океане, - ответил Клим, пытаясь утереть кровь с лица влажной от пота рукой, - Я ведь подводник…

-Прекратить истерику, ефрейтор Девяткин! – приказал невидимый хрипун.

-Меня запаяли, командир, - сообщил Клим половинке неба над собой. На фоне облаков беззвучно прошелестел дымный хвост-дракон очередной ракеты, ищущей новую жертву.

-Отставить уныние, Клим, - голос комэска из хриплого стал скрежещущим, - Продержись пять минут. Мы тебя вытащим.

«Странно»,- подумал пилот, - «А ведь он верит в свои слова».

Сил подняться на ноги не было совершенно. Как и желания. Где-то рядом продолжало гудеть деловитое пламя, жрущее пластик, проводку и воздух. Клим все-таки стер с глаз кровь, хоть и не сразу. Кусочек неба в стекле кокпита, обращенном вверх, больше не был подиумом для новых ракет. Он был просто выгоном для тучных облаков, пасущихся в синеве. Мир вокруг пилота начал тускнеть. Клим пробормотал:

-И танкам тоже снится небо… Как людям снятся чудеса.

Машина вновь содрогнулась от удара. И мир пилота стал черным.

…

Федька снова глянул на учебник. На уроке робомеханики школьникам позволялось почти все. Лишь бы это было связано с темой занятий. Одиннадцатилетний Федор Девяткин пребывал в полной уверенности, что лучшего школьного предмета и пожелать нельзя. Тут и рисование, и многомерное моделирование, и электронная анимация, и конструирование, и история… Все, что душе угодно.

Мысли мальчишки вернулись к Джасперу, первой планете звезды Троя, где воевал его отец. На астрономии им говорили, что название Троя в каталоге Звездной Федерации носит звезда Эта Кассиопеи. Они с друзьями тогда еще посмеялись. Эта звезда, та звезда, другая… Именно там люди впервые столкнулись с рантанами. И вот уже год не стихает война на границах Звездной Федерации и Гнезд Урантана.

Первая схватка произошла как раз за Джаспер. Среди тех, кому пришлось принять бой, был и Федькин отец, ефрейтор Девяткин, младший научный сотрудник военного НИИ, занимающегося исследованиями звезд. Как-то раз Федор видел отцовский «питбуль», когда они побывали на резервном танкодроме километрах в пятистах от родного городка. Впечатление машина произвела неизгладимое. Мальчишке даже разрешили посидеть в кабине, пока отец решал какие-то вопросы с механиками. Федька уже знал, что именно такие роботанки помогают людям осваивать новые планеты, изучать астероиды и защищать фронтиры.

Робомеханика стала для Федька главным предметом в школе почти год назад. Когда к ним домой зашел офицер из НИИ, тихо поговорил с мамой и отдал запаянный пакет. Сколько дней потом мама плакала…  Федьке хотелось хоть что-нибудь сделать для нее и для папы, которого больше нет. И не будет. Только немногие уцелевшие вещи принесли. Тот офицер заходил еще несколько раз. И однажды заговорил с Федором. Когда тот нагрубил военному чину, обвинив в чем-то нелепом и глупом, офицер крепко взял мальчишку за плечи и поставил лицом к себе. После чего сказал:

-Ты уже не сможешь помочь отцу, Федор. Но в твоих силах помочь другим.

-Это как? – не понял мальчик.

-Учись. Учись так, чтобы твоим родителям не было стыдно за тебя. Ни маме, ни отцу. Закончи школу. И приходи в нашу Академию. И будешь делать машины. Такие машины, чтобы люди, которые в них работают, не погибали. Ты можешь мне это пообещать?

Федор тогда зажмурился, чувствуя, как дрожат горькие струны в горле. Потом посмотрел в глаза офицеру и сказал:

-Обещаю.

И произнес это так, что военный чин более пристально глянул ему в глаза. После чего кивнул и сказал:

-Тогда мы тебя ждем. И я буду ждать.

Федька с того дня мало изменился. Только появилась в его жизни мечта.  Скорее, даже не мечта. Нет. Цель! И решимость этой цели достигнуть.

2.

Все могло бы быть по-другому. Например, так.

Роботанк щетинится шквалом огня в сторону врага, прожигая воздух насквозь. Потоки энергии выжигают логово рантанов. Но те не остаются в долгу. От залпа зеленой плазмы правый борт машины словно протуберанцем срезает. Множество плат, нанокапсул и процессоров повисают на толстых пучках разнокалиберных проводов.

За сотни километров к югу от поля боя механик, управляющий машиной на расстоянии, ставит отметку «нуждается в капитальном ремонте» напротив обозначения танка. И нет тревоги за пилотов у армейского начальства. Нет и в помине. И не приходит в дом офицер в запаянным пакетом.

…

Федька шмыгнул носом и взялся за выполнение домашнего задания. Надо было прочертить сервоцепь ходильной части ноги робокультиватора. Стило в пальцах коснулось экрана учебника, оставив первую точку будущего чертежа. Мальчишка вновь на секунду отвлекся, глянул за окно. Вечернее небо пыталось прикрыться большой тучей. Тоже, наверное, спать хотело. Федор сказал, провожая взглядом лоскут тучи в вечерней синеве:

-Так будет. Будет… Обязательно, папа.

И, прикусив от усердия язык, мальчик принялся старательно наносить на экран линии будущей модели. Урок надо было выполнить обязательно.