Свечение в небе погасло так же резко, как появилось.

И застывший мир пришел в движение.

Хлоп.

Голову Саввиной дернуло в сторону. Из правого виска брызнул тонкий фонтанчик, и девчонку, словно тряпичную куклу, снесло в овраг.

Илья даже не сразу понял, что случилось. Его рука, еще мгновенье назад сжимавшая ладонь Маши, оказалась пуста. Она даже сохранила ту форму, которую приняла, когда их пальцы сцепились. Но теперь там ничего не было.

Парень продолжал стоять на месте. Не в силах пошевелиться, не в силах поверить своим глазам, не в силах даже закричать. Он просто стоял и смотрел на следы, оставленные Машиными кроссовками.

Смотрел сквозь то место, где только что была девчонка, с которой прожил бок о бок не один год, которая была ему, как сестра. Вздорная и дерзкая, настырная, но в то же время такая открытая, искренняя и добрая, такая красивая Маша…

Пальцы Ильи наконец сжались.

Схватили воздух.

И в этот момент вместе с оглушительным раскатом грома сверху рухнул ливень. Не мелкими каплями, не постепенно расходясь. Сразу. Стеной. Холодной водяной стеной он упал на лес. Смел страх и боль. Оставил где-то под вздрагивающим сердцем звенящую пустоту.

Дождь хлестал тугими холодными струями, сбивая с ног, смывая ужас происходящего. Если бы не ливень, Илья, наверное, не двинулся бы с места, а так бы и стоял, пока его не пристрелили там же, где и Машку…

Он сделал шаг в сторону, сглотнул, давя то чувство, что ворочалось в груди и рвалось наружу. Если бы оно вырвалось, то с криком, но кричать сейчас было незачем. Несмотря на то, что вокруг не было никого. Преследователи остановились. Или убежали. Не важно, погоня прекратилась.

Мысли путались. Чувства перемешались. Он не понимал, хочет ли бежать без оглядки, или спрятаться, забиться в угол и выплакаться от отчаянья. А может, развернуться и пойти убивать тех, кто…

Илья снова увидел выскользнувшую из его хватки Машу. Вот они бегут вместе, а вот уже он один… А она уже не жива. Она летит куда-то, по самостоятельной траектории. И траектории их больше никогда не пересекутся. Никогда. Потому что он живет дальше, а она…

Пальцы рефлекторно стиснули воздух. Больше не было сил. Они бежали от преследователей полчаса, спасаясь от свинцовых пуль. И, в конце концов, одна из них настигла Машу.

Застывший взгляд Ильи медленно переместился к глубоким смазанным следам, располагающимся рядом с ним. Узорчатые следы Машкиных кроссовок. В голове парня внезапно что-то щелкнуло, взгляд из опустошенного превратился в безумный, и Илья побежал…

Поскальзывался, вставал, бежал дальше, царапая лицо и руки о торчащие в разные стороны ветки, не обращал внимания на выступающую кровь, продолжал бежать.

Дождь бил по лицу, охлаждая разгоряченные щеки. Усталость дала о себе знать. Парень поскользнулся и больше не смог встать.

Собрав остатки сил и перевернувшись на спину, Илья закричал. Этот крик был больше похож на вой. Надрывный вой одинокого волка, отчаявшегося и потерявшего всякую надежду на спасение. Крик плавно перетек в тихий хрип, а вскоре и вовсе замолк.

…Мертвая тишина в лесу лишь изредка нарушалась всхлипами парня, лежащего в грязи и прижавшего колени к груди. Дождь не прекращался не на мгновенье и даже не утихал…

Лес. Тишина. Илья один в этом зловещем лесу. Один. И никакой надежды. Никаких шансов на спасение.

Да и о какой надежде могла идти речь, если он какое-то время назад держал за руку саму Смерть.