- Не знаю, как там душа, но опасаться тут нечего, - устало ответил доктор Грибов. Полковник Сварин нахмурился.

- Товарищ профессор, промашки не допустимы, - напомнил он. Грибову стало смешно.

- Алексей Аркадьевич, кроме нас с вами судьбу Хозяина решает ещё и Он, - доктор указал на потолок. – Мы возвращаем своего земного Бога в третий раз, а Ему может это о-оч-чень не понравиться.

Лицо полковника посерело, глаза превратились в синий лёд.

- О ком вы, Леонид Самуилович? – холодно поинтересовался он.

Противные мурашки пробежали по спине доктора, однако он не отступил:

- О Господе Боге, Алексей Аркадьевич! И не сверлите меня взглядом!

Сварин поджал губы и расслабился. Доктор прав: в узком кругу посвящённых истинного положения вещей не утаишь.

- А хотите анекдот? – Грибов откинулся на спинку кресла. – Стоит генерал на берегу реки при полном параде, с удочкой в руках, ловит рыбку. Час стоит, два стоит. Солнышко припекает, генерал преет - а рыба не клюёт. И тут на пятый час рыбалки с небес раздаётся голос: «Что? Не клюёт? А ведь и не прикажешь!»

 Доктор лукаво улыбнулся. Полковник сдержанно хмыкнул.

- Всё равно, Алексей Аркадьевич. Конденсатор надо сто раз перепроверить. Если Хозяин умрёт – нас по головке не погладят.

 - Да ясно, ясно,- вздохнул Грибов, нажимая кнопку трансляции. – Мишин! Техников в лабораторию! Проверить Конденсатор.

 - Может не надо, Леонид Самуилович? – взмолился Мишин в динамике связи.

 - Товарищ инженер, вам что-то не понятно? – властно произнёс доктор.

 В динамике вздохнули.

 - Выполняйте!

 ***

Тракторист Семён умело завернул махорку в огрызок газеты, подкурил и затянулся. Над тихой поверхностью озера появилась обросшая тиной кочка. Рыболов вовремя остановил бросок.

 - Вот зараза! Ещё не хватало снасть порвать,- пробурчал он, забрасывая удочку левее.

 Под кочкой вдруг появились два выпуклых глаза - и уставились сначала на человека, а потом на синее небо над озером.

 Семён громко икнул, ноги подкосились. Он медленно опустился на песок.
 - Ёшкин кот!

 Кочка приподнялась над водой ещё выше.

- Сам ты кот! – ответила она большим, как у сома, ртом.

 В Карасёвке много о водяном всякого-разного болтали, но тракторист Семён Лапатушкин не ведал, не гадал вот так встретиться с хозяином озера лицом к … рыбьей морде.

Водяной чинно миновал снасти человека и вышел на берег.

- Клюёт? – поинтересовался он, заглядывая в двенадцатилитровое ведро, где дюжина жирных пескарей метались в эмалированных застенках.

 - А у-у-у… - произнёс ошалевший человек.

- А-а! Ну, да, - понимающе произнёс водяной, – страшно стало. Да не дрейфь ты, мужик! Думаешь, начну мстить, под воду утащу, в вечное рабство? Нужен ты там мне, - он почесал перепончатой лапой грудь с зелёной порослью и зевнул, - очень. У меня жена молодая – русалочка, Морского Царя дочь. Они, в Чёрном море, привыкли к вашим человечьим утопленникам. Побалуются, пока живой… Вот.

Водяной приложил руку козырьком ко лбу, всмотрелся в горизонт.

- А у нас в Карась-озере, где столько утопленников найти? Всех мужиков перетопить – негоже, - продолжал он обыденным тоном. – Да и… Грешок за мной. Ревнивый я. Очень уж люблю свою Аквауру, - имя жены хозяин озера произнёс с чувством и улыбнулся, от жабры до жабры растянув рыбью пасть.

- Рыбкой я и сам не против полакомиться, - признался он, вновь обращаясь к Семёну. – А ловишь-то на что? На червя?

- На хлеб, - выпалил взопревший человек.

 - О, чудак человек! Так чё ж ты молчишь! Замешивал или прямо с корочки?

 - Ну, дык, и так и эдак,- Семён вытер кепкой взмокший лоб. – Беру, значит, с корочки и замешиваю. Хотел вчера, да как-то не успел.

- Давай-давай, Семён! Чего стоишь – гостинец гони! – нетерпеливо затараторил водяной, потирая руки, и для острастки добавил строго: - Али я не хозяин Карась-озера?
- Хозяин-хозяин, - согласился человек, собирая по рыбацкой торбе корки, и даже не удивляясь, откуда водяной его имя знает. Было бы чему удивляться – Семёна тракториста каждая собака в Карасёвке знает. Это ж не город, где людишки по бетонным углам квартир аукаются, и соседа только в спину в амбразуру дверного глазка видят.
     Подсохшие корки водяной уплетал за обе щеки: в одной руке держал ржаную, в другой - пшеничную.

- Может, ты и червячка навозного припас? – прошамкал он, щурясь от удовольствия.
Семён пожал плечами - и извлёк на белый свет баночку из-под майонеза «Провансаль» закрытую продырявленной поэлителеновой крышечкой. В земле вяло шевелились красные навозные черви.

Хозяин озера уселся по-турецки на песочек, поставив баночку у ног, и принялся за лакомство.

- Хороший ты мужик, Семён,- вздохнул он. – У-ух, какой красненький! – восхитился водяной червяком. – Сколько знаю тебя как рыбака – ведёшь ты себя прилично: мелочь не переводишь по чём зря, не жадничаешь, сети не ставишь. Молодец, одним словом.

- Да чё там, - пожал плечами тракторист. – Шо ж это за рыбалка, с сетями-то. Самый интерес – пыймать, подсечь, наружу вытащить.

- Ага, - кивнул водяной. – Да ты присядь, не столби. Вон, клюёт у тебя подлещик. Тяни, тяни, не робей! Я ж разрешаю.

 ***

Дряблое тело правителя, накрытое белой простынёй, лежало под воронкой Конденсатора. Кости земного бога давно заменили металлокерамикой, сердце – искусственным имплантатом. Воды в этом старческом организме оставалось чуть выше критического уровня. Если ещё чего-нибудь поменяют на синтетику – ни о каком возрождении и речи быть не может. Даже если испарения отобрать у другого умирающего, делу не поможешь: лишняя вода просто не поместится в организме с искусственными органами. А некуда ей будет вливаться! «Странную воду», испаряющуюся после смерти человека, насильно не впихнёшь.

Грибов вдохнул, сокрушённо покачав головой. Напротив него поверх медицинской маски в упор смотрели серые глаза полковника.

- Приступаем! – громко скомандовал доктор - и в лаборатории вспыхнул яркий свет.
***

Водяной потянулся всем телом, сладко зевнул.

- Дождичек будет грибной, лёгкий, - сообщил он.

Семён уже давно наблюдал за тучкой, сеющей серую пелену в километрах трёх от озера.
 - Ты чего, Сёма? – удивился хозяин озера, наблюдая, как человек извлекает из прорезиненного мешка длинный военный плащ химзащиты.

- Сам сказал – дождь будет.

- Ой! Какие же вы, люди, сахарные!

Водяной вновь ударился в философию, рассуждая на сей раз об отношении человека к воде. А Семён извлёк из торбы чекушку, и задумчиво уставился на неё: интересно, хозяин озера спиртное так же любит, как корочки с червячками?
 - Семё-он. Сеня!

- Чё? – вздрогнул всем телом человек, отрываясь от тяжких размышлений.

- Ты сегодня какой-то сонный. Вон окунёк на доброе кило червяка стащил с твоей бамбуковой удочки. Прозевал рыбачёк всё на свете.

 Выпуклые глаза водяного уставились на бутылочку в руках тракториста.

 - Вот ещё одно подтверждение странности вашей человеческой природы: состоите на большую часть из воды, а пьёте такую гадость.

- Да я это… Средство от дождя.

- Убери с глаз моих это. Дома выпьешь.

- Легко сказать – дома, - обиженно проговорил Семен. Попробовал бы он хоть раз при Клавдии бутылку из сумки достать. Но от души отлегло – не употребляет пучеглазый.

- Ты вот, Семён, наверное, думаешь: чего это водяной припёрся и разговоры разговаривает? Надоел я тебе совсем, правда?

- Странно, конечно, - пожал плечами человек. – А с другой стороны: если есть охота – чего бы и не поговорить. По мне так, когда ещё с самим хозяином Карась-озера покалякать случай выпадет.

Меж тем стало накрапывать.

- Хочу тебе, Семён, как мужик мужику один секрет поведать, - притихшим голосом произнёс водяной, загадочно указав пальцем на хмурящееся небо. – У меня сегодня родится сын! Сейчас на дне бабки-повитухи хлопочут подле моей жены.

 - Поздравляю! От всей души, так сказать!

 - Спасибо, спасибо. А знаешь ли ты, кто приносит водяным детей?

 Человек озадаченно поскрёб небритый подбородок. Может, это как раз тот случай, когда детей приносит аист? Всё-таки болотная птица.

- Детей нам приносит дождь, - таинственным шёпотом произнёс водяной.
- Хе-х! Странно как-то!

- Да-да, Семён! Наших детей приносит дождь. Когда где-то умирает человек, небольшая часть его воды сразу испаряется – то, что вы называете душою. Она странствует с облаками и выпадает с дождём на поверхность водоёмов. В море большая часть душ достаётся дельфинам, а в реках и озёрах – водяным. Если водяной родится без дождя, он вскоре превратится в рыбу или заросли водорослей. Но с душой он становится разумным существом.

У тракториста отвисла челюсть, дымящаяся самокрутка повисла на губе и погасла.
- Вот ты, Семён…

 - Чё я-то? – испуганно подскочил человек.

 - Спокойно, спокойно. Ты же ещё живой и жить будешь долго, я вижу. Но когда умрёшь – милости просим к нам, в Карась-озеро. Будем рады.

Дождик припустил. Водяной вскочил на ноги и поднял рыбью морду навстречу падающим каплям.

- Бусеня! – ласково окликнули его из воды.

Молодая миловидная русалка поднялась из воды у самого берега, держа на руках кряхтящего малыша.

- Уже?! Ой, какой хорошенький! – затараторил счастливый папаша. – Познакомься, дорогая, это Семен – лучший рыбак Карасёвки. Семён! Это моя Акваура.

Он подхватил новорожденного из рук матери и счастливо продемонстрировал человеку. Лицо младенца показалось Семёну странно знакомым, особенно кустистые зелёные брови.
- Идея, - басовито произнёс малыш к восторгу родителей.

- Идея! – настойчиво повторил он, озадаченно вращая выпуклыми глазами.

- Будет инженером, - восторгался отец,- гидротехником. Такой маленький, а уже с идеями!

- И де я? – с расстановкой произнёс младенец.

- О-хо-хо! Ты со своими папой и мамой! А это дядя Семён! Скажи: здравствуй, дядя Семён.

А сам дядя похолодел, вспомнив, где он мог видеть это лицо. Но едва понимание пришло к рыбаку, как черты младенца сгладились, неуловимо изменились. Он улыбнулся окружающим и, булькнув что-то нечленораздельное, пустил слюнки.

- Фу-ф, показалось, - пробормотал тракторист Семён.

***

Всё улеглось довольно быстро, едва новому Хозяину объяснили принцип Конденсатора. Прекратились одиночные и перекрёстные допросы, доктора Грибова вернули в институт, а ещё через неделю к нему зашёл теперь товарищ Сварин уже в звании генерала.

- Как бы там ни было, я благодарен вам, Леонид Самуилович, и вашему прибору, - признал он, попивая чай со смородиновым вареньем. – Многих сместили, отправили на пенсию или куда подальше. Ну, сами понимаете - Хозяин набрал команду из своих, проверенных. Однако в отношении собственного здоровья предпочёл не рисковать. И вот мы с вами пьём чай.

- Ваше здоровье, Алексей Аркадьевич! – доктор цокнул своим стаканом о стакан генерала.

- Ваше здоровье, Леонид Самуилович!

- А скажите честно, доктор: прибор был всё-таки неисправен? – поинтересовался Сварин, намазывая варенье на печенье.

Глаза его собеседника хитро прищурились. Генерал начинал работать на нового правителя.

- Прибор был абсолютно исправен. Вы ведь в курсе, что у пациента в организме присутствовало слишком много искусственных имплантатов, поэтому «странной воды» - меньше нормы. Конденсатор её уловил, вернул в организм, но пациент находился, так сказать, в пограничном состоянии, и ожить с таким количеством просто не мог. Процесс пошёл по кругу, пока не вмешались высшие силы. Я предупреждал вас о них накануне операции, - палец доктора указал в потолок.

- М-да. Припоминаю. Интересно, где же ваш пациент сейчас? – задумчиво глядя в стакан, пробормотал Алексей Аркадьевич.

- Возможно, сейчас он именно там, - с усмешкой произнёс Грибов.

Генерал поперхнулся чаем.