Сын давно просил котенка.

Собственно, не просил даже, а сказал один раз - настоящий мужчина, который не любит повторять дважды.

Лиза хоть и ничего не ответила, но все время об этом помнила и знала, что Игореха тоже думает и ждет ее решения. 

Она же, загруженная бытом по самую маковку (как говорили в древности на Руси), не торопилась вносить еще дополнительные хлопоты в свою жизнь. 

Тем более, в 90-е - времена в их городе, когда еще не была так развита система ветеринарной службы, как это принято сейчас.

В общем, Лиза тянула, сколько могла, но случилось большое горе в их с Игорехой жизни – умер его дед, которого они одинаково сильно любили.

И тут уже, конечно, не думая кощунственно, что кот станет для сына заменой близкого ему человека, а только надеясь в тайне, что он отвлечет его хоть сколько-нибудь от печальных мыслей, Лиза дала согласие.

И не только согласилась – она сама принесла домой совсем крохотного котенка цвета кофе с молоком.

Принесла утром, поручила Игорьку и убежала на работу.

Через полчаса зазвонил телефон на рабочем столе. Игореха дрожащим голосом сообщил, что котенок не умеет пить из блюдца, и он не знает, что делать.

Лиза посоветовала сыну сбегать в аптеку и купить маленькую бутылку и соску, как для грудничков. 

Вечером успокоившийся Игореха с гордостью продемонстрировал ей, как котенок, которого назвали, конечно, Василием, дует молоко, держась за бутылку обеими лапами.

Так и повелось - молоко из бутылки.

Даже, когда Василий уже ел из плошки взрослую еду, запивал он по-прежнему из бутылки, встав предварительно на задние лапы.

Выглядело это как каждодневное цирковое представление. 

Хлопот с ним оказалось больше, чем Лиза себе представляла.

Для того чтобы приучить котенка к горшку, она вставала в 5 утра и высаживала Василия на лоток с песком.

Котенок хотел спать, но покорно садился на горшок, поднимал хвостик и ждал.

Иногда, заснув, он падал с лотка, и тогда Лиза, умирая со смеху, сажала его снова. 

В другой раз, уже подняв хвостик и сосредоточившись, котенок вдруг замечал идущего мимо по своим делам муравья и, забыв, зачем он здесь сидит, соскакивал и семенил вслед за муравьем - проверить, чем тот занимается.

Лиза не высыпалась, уставала, но Василий давал столько пищи для рассказов, что каждый день, приходя на работу, она в лицах изображала своего домашнего питомца, и коллеги умирали со смеху и уже ждали продолжения. 

Дверь на кухню была частично застеклена. В самом низу кусочек стекла был выбит, и все не доходили руки починить. 

Когда Василий вставал на задние лапы, его мордочка оказывалась как раз на уровне отверстия в стекле, он складывал лапы одну на другую, сверху клал голову и с видом сироты казанской взирал на Лизу, которая готовила ужин.

Не издавая никаких звуков, он просто жалобно смотрел, и Лиза не выдерживала, открывала дверь, он заходил, получал кусочек чего-нибудь вкусного и через минуту уже лежал перед дверью, вытянув длинную лапу, пытаясь ее открыть.

Лиза выпускала его, снова закрывала дверь, чтобы кухонные запахи не шли в комнаты, и, повернувшись, через секунду снова натыкалась взглядом на кошачью морду в отверстии стекла…

Иногда это продолжалось весь вечер или до тех пор, пока кто-нибудь из них ни уставал: или Василий шел спать, или Лиза заканчивала готовку.

Спал он исключительно у Игорька в ногах, и если тот осмеливался пошевелиться, норовил тяпнуть его за палец.
Игореха не чаял в нем души.

Делился всем самым вкусным, купал Лизиным шампунем, купленным по случаю за двойную стоимость, и даже задействовал ее импортную мочалку, которую она вынуждена была им подарить, чем несказанно обрадовала обоих.

После купания он высушивал кота лучшим махровым полотенцем, а потом синей лампой.

Когда наступила зима, коту был куплен электрический сапог, на котором тот спал, разомлев, раскинув лапы в стороны и выставив пузо цвета кофе с молоком с поперечными светло-коричневыми полосками.

Игореха обожал кота, но и резвился тоже немало: смачивал ему задние лапы водой, а потом гонял по коридору и умирал со смеху, когда Василия заносило на повороте, и он проскальзывал несколько раз задними лапами, точь в точь как в мультике про обитателей Простоквашино, когда Шарик гнался с фоторужьем за зайцем.

На балконе у Игорька был свой приусадебный участок: в ящике с землей он выращивал укроп и петрушку, тщательно ухаживая и обещая Лизе, что скоро ей не придется покупать зелень – все будет с их «огорода».

Однажды в середине лета в страшную жару он, как всегда, полил свой огород и сел смотреть телевизор.

Через какое-то время, услышав его громкие возгласы, Лиза зашла посмотреть в чем дело: в ящике с уже хорошо проросшей зеленью во всю длину с блаженным (не преувеличиваю) выражением на морде, свесив хвост, лежал Василий, мурлыкая и наслаждаясь прохладой влажной земли, а Игореха возмущенно ему что-то внушал.

У кота был такой невозмутимый вид, что Лиза даже не удивилась бы, если бы он сейчас подпер голову лапой и что-нибудь ответил, типа - а не пошел бы ты… уроки делать.

А потом повернулся бы на другой бок…

Кот был хитрый.

Если приходили гости, и его не пускали в комнату, он садился перед закрытой дверью и начинал загребать по линолеуму, как по песку, как будто собирался совершить неблаговидный поступок.

Все вскакивали, открывали дверь, и тогда он заходил с гордо поднятым хвостом и выражением на морде: а я ничего и не собирался делать, только когти поточил - и направлялся прямиком именно к тому из гостей, кто терпеть не мог кошек.

Постепенно Василий подрастал, и Лиза все чаще заставала его на балконе, где он, сидя на перилах и свесив голову, внимательно наблюдал за пробегавшими внизу кошками.

Она собиралась предупредить Игорька, и посоветовать ему выпускать кота на улицу, но не успела… 

Однажды прямо на их глазах кот спрыгнул со второго этажа на дерево, быстро спустился вниз и бросился прямо на пепельного цвета кошку, вальяжно разгуливавшую по двору. 

Кошка сумела увернуться и кинулась прочь, Василий за ней, а следом, не считая ступенек, бросились Лиза с сыном и, конечно, опоздали – кота и след простыл.

Напрасно весь вечер до самой темноты они обшаривали все соседние дворы – Василий как в воду канул.

Нет слов, чтобы описать Игорехино расстроенное состояние… 

Спасли только сборы в отпуск к Лизиной маме в деревню, где сын очень любил бывать.

Прошло несколько лет, Игореха подрос и хоть вспоминал своего кота, но считал все-таки, что то было детство, а теперь он уже почти взрослый, и негоже ему – мужчине, распускать нюни, как вдруг однажды, примерно за две недели до отъезда в другой город, к ним на балкон явился кот. 

Он был матерый, гораздо крупнее Василия, но точно такого же цвета кофе с молоком. Не спрашивая разрешения, он обосновался на балконе.

Игореха соорудил ему там спальное место, принес еду и питье.

Пробыл кот дней десять и так же, как пришел без приглашения, однажды исчез, не прощаясь… 

Игореха грустно прибрал за ним на балконе и, неся мусор, вдруг остановился около Лизы и сказал: а знаешь, это ведь Василий с нами прощался… 

Как? - Опешила Лиза

Это был его сын или, может, внук. – Вздохнул Игореха.

Лиза посмотрела на него и внезапно увидела такую взрослую грусть в глазах своего ребенка, что ей стало не по себе…