Алка ехала в Сочи. Вообще-то она собиралась ехать в Германию, к друзьям, но ее туда не пустили. Тетка с рыжими тусклыми волосами и вороньим лицом так и сказала ей в ОВИРе: «Вас не пускают».

– Почему?

– Объяснений не даем.

Вот и гадай, каким боком ты не угодила органам.

Так что вместо ожидаемого знакомства с настоящей немецкой готикой Алку ожидал «дикий» отдых на курорте. Ничего. Открытки с Черноморского побережья – тоже неплохо. Особенно если посылать их часто – к примеру, в ту же Германию. У вас там готика, а у нас экзотика. Алка улыбнулась и посмотрела в мутное окно поезда: уже начались степи.

Поезд, конечно, не ах. Из чего его составляли? Такую рухлядь и в кино-то не всегда увидишь. В довершение ко всему проводник, по виду южанин, не баловал даже чаем.

Алка свесила ноги со второй полки и быстро спрыгнула вниз. Раз в два дня можно разрешить себе и поход в вагон-ресторан.

Изучив меню, она недоверчиво спросила официанта:

– И что, все это имеется в наличии?

– Всо! Шашлык, харчо, чахахбили, цыплят табака – всо, чего пожелаешь.

– Харчо, цыпленок табака и сок.

Через пять минут перед Алкой стояла тарелка с жиденьким супчиком неопределенно-мыльного вкуса. Поболтав в нем ложкой, она стала прислушиваться к шуму на пищеблоке. Там разгорался какой-то спор. Через несколько минут в дверь вылетел «её» официант, и вытирая лицо от налипшей на него лапши, принялся сотрясать воздух кулаком и на непонятном Алке языке что-то выкрикивать. Тем временем в вагон-ресторан зашли еще пять или шесть человек в форме обслуживающей бригады. Они принялись тоже кричать и размахивать руками. Дверь пищеблока распахнулась, оттуда выглянул разбойничьего вида повар и был тут же схвачен кем-то за грудки. Поднялся невообразимый шум. Все это продолжалось не менее получаса. Алка сидела ни жива ни мертва. Выход из ресторана был заблокирован воюющими сторонами.

– Тэбе чево, дэвушка? – над ней свирепо навис все тот же официант. Она испуганно пискнула:

– У меня заказ. На цыпленка табака.

– Вот тэбе твой птэродактиль! – на стол шлепнулась тарелка. – Плати пять рублей.

Алка расплатилась, ковырнула вилкой дряблую кожицу и убедилась, что мясом тут не пахнет. Со стороны пищеблока раздалось стройное хоровое пение. «Слава Богу, помирились», – Алка встала и пошла к выходу. Забравшись на свою полку, хрустнула яблоком. «Вот приеду в Сочи, а там…». В двадцать лет мечтать легко и просто. Особенно когда впереди две беззаботные недели. Курортная жизнь даже по «дикой» программе представлялась Алке подобием рая. Солнце, море, музыка, танцы, романтика…

«Наш поезд прибывает на конечную станцию в город Сочи. Желаем пассажирам…» – она не стала дослушивать хрипы вагонного радио, заспешила к выходу. У здания вокзала, окруженного диковинной растительностью, вопреки ожиданиям, было почти безлюдно. Никаких квартирных хозяек, предлагающих крышу над головой. Алка обошла вокруг вокзала, растерянно присела на скамейку. Часы показывали 23.00.

– Раньше утра тут никого не будет, девонька, – сиплым голосом возвестила женщина с метлой и в грязно-белой спецовке. – Хоть на виду-то не маячь, а то тут всякие ходят…

Алка побрела внутрь вокзала. Устроившись на жестком диване, подложила под локоть дорожную сумку и попробовала думать о чем-нибудь приятном. О чем? О том, что летняя сессия сдана на «отлично»? Не греет. О том, что родители впервые в жизни разрешили ей самостоятельную поездку на юг? Тоже слабовато. Тем более, что они до сих пор пребывают в уверенности, что Алка остановится у родственницы институтской подруги. Про телеграмму, пришедшую в последний момент, – «Извини планы отменяются тетушка заболела» – они ничего не знают. Потому что Алке не хотелось сдавать билет.

В зал ожидания вошел неухоженный мужчина с большим тюком за плечами. Он развернул свою поклажу, оказавшуюся матрацем, расстелил его неподалеку от Алки, улегся и мгновенно захрапел. Она с завистью посмотрела на спящего.

В четыре утра пришли два милиционера, выставили бродягу и проверили у Алки документы:

– Отдыхать, гражданочка, приехали?

Она сонно кивнула.

– В шесть часов выходите к остановке автобуса. Там обычно предлагают квартиры.

– Спасибо.

Ровно в шесть она, не торгуясь, согласилась поселиться у усатой хозяйки из армянского квартала. «От пляжа далековато, зато цена приемлемая», – устало размышляла в автобусе.

В комнате для постояльцев было застелено шесть кроватей. Алка не раздумывая бухнулась на одну из них и тут же погрузилась в сон. Ей приснился родной Светлозерск в щедрых красках июля и залитая светом тропинка в лес. Где-то в тени опушки алеют сочные ягоды малины, к которым с легкой берестяной корзинкой в руке идет она. Ягоды постоянно куда-то удаляются, и вот уже это не малина, а самая настоящая алыча, зреющая на ветках орешника. Алка тянет к плодам руку, но тут из кустов высовывается лохматая голова и строго спрашивает:

– Тэбе чево, дэвушка?

– У меня заказ. На место под солнцем.

– Будэт тэбе место пад солнцем! Плати пять рублей.

– Но у меня нет денег.

Голова неодобрительно вращает глазами.

– Зачем гаваришь нэправду? У кого нет денег, тот цыпленок табака нэ кушает. У кого нэт денег, тот не спит чистый постель, он спит грязный подстилка.

Алка проснулась от детского плача. Соседка по комнате, появившаяся, по всей видимости, во время алкиного сна, успокаивала раскапризничавшегося сынишку. Было темно. «Так я весь день продрыхла», – удивилась Алка.

– Не подскажете, который час? – обратилась к женщине.

– Полночь уже.

– Меня зовут Алла.

– А меня Оксана. Уж извините, что разбудили.

– Ничего. Я целый день отсыпалась. А вы на пляж завтра пойдете?

– Пойдем, конечно.

– Мне можно с вами?

– О чем разговор!

Алка блаженно потянулась на кровати, отметив про себя ее пружинную упругость, и подумала о том, что впереди еще двенадцать дней настоящего южного отдыха. Море, походы в дендрарий и луна-парк, поездки в горы, на озеро Рица… Стопки глянцевых открыток, сувениры, ракушки, фотографии на фоне морской пены…

И как же сладок ей будет путь домой! К родным светлозерским просторам, грибным дождям и березовым рощам. К тихой холодной речушке за городской окраиной. К соскучившимся по ней родителям, друзьям, любимой кошке Анфисе… Алке показалось, что ее обволокло какое-то уютное теплое облачко и, погружаясь в сон, она счастливо вздохнула.

Опубликовано в газете "Лодейное Поле"