ЛитГраф: читать начало 
    Миссия  Поиск  Журнал  Кино  Книжный магазин  О магазине  Сообщества  Наука  Спасибо!      Главная  Авторизация  Регистрация   

 

E-mail:

Пароль:



Поиск:

Уже с нами:

 

ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВ

Диалог с зеркалом

с книгой в руках

  
   Два номера журнала «Юность» (№ б,7 1988г.) лежали передо мной, когда я принял окончательное решение писать эту статью.
   Решение мое само по себе никаких объяснений не требует. Сейчас, когда прежде неопубликованные и новоиспеченные произведения Аркадия Натановича и Бориса Натановича Стругацких всплыли вдруг из самиздатовского бытия на страницы «толстых» и «тонких» журналов, и даже не всплыли, а словно бы взорвались вдруг, напомнив о том, что они всегда были едва ли не первыми в списке носителей идей нашего века (одна идея партеногенеза в условиях тотально-бюрократического окружения чего стоит! Но чего она стоит, я, даст бог, расскажу в другой статье), – так вот, сейчас полезность и своевременность моего решения представляются очевидными.
   Но, кроме этого, принятию моего решения способствовали некоторые дополнительные обстоятельства, сообщить о которых Уважаемому Читателю я считаю своим долгом честного человека, не склонного к каким-либо мистификациям и литературным излишествам. Итак, как на духу.
   Обстоятельство первое. Мы (моя семья) приобрели телефонный аппарат. Самый обыкновенный аппарат типа «ТА-72М-2Ш» производства объединения ВЭФ, дата выпуска 14.07.88, цвет «слонкость».
   Обстоятельство второе. Подключить аппарат к телефонной сети я не имел возможности ввиду отсутствия таковой, несмотря на 102 р., самоотверженно пожертвованные моим семейством в бездонную казну Министерства связи, из которой оно (Министерство, а не мое семейство, к сожалению) черпает прожиточный экстремум для своего многочисленного и совершенно не телефонного Аппарата.
   Обстоятельство третье. Прочитав роман А. и Б. Стругацких «Отягощенные злом, или сорок лет спустя», я смотрел в пространство с ощущением первоначального немого восторга и мистического недоумения, хотя мой абстрактно-логический мыслительный аппарат уже вел свою незримую и неслышную работу. Я знал, что со временем все разъяснится и выстроится – и никакой мистики. Пока же мне на глаза попался глухонемой «ТА-72М-2Ш» цвета «слонкость», и я в вышеупомянутом состоянии набрал, прокрутив диск, две цифры «03». Я уверен, вы можете понять степень моего обалдения, когда, поднеся трубку к уху, я услышал в ней гудки вызова...
   Последовавшие за этим события представляют самостоятельный интерес, и потому в дальнейшем я буду излагать их в отдельных главках с заголовками «Протокол «03».
   Вторую же часть моих записок составят размышления, догадки, прозрения автора, касающиеся романа Стругацких «ОЗ или сорок лет спустя». Они будут помещены под заголовками «Дневник ОЗ» (имеется в виду Дневник озарений, размышлений и т.п.).
   Я не гарантирую Уважаемому Читателю, что в этих записках он найдет истину в конечной инстанции или хотя бы в инстанции исходной. Я всего лишь хочу сделать скромную попытку обнаружить связь между днем нынешним и теми событиями, что произошли сорок лет спустя. Не знаю – удастся ли мне это? Вряд ли. Но, может быть, кто-нибудь из читателей окажется удачливее и, прямо скажем, сообразительнее автора этой статьи. Что ж, буду искренне рад за этого счастливца.
   Владимир Г Васильев
  
   ПРОТОКОЛ «03»
   1. – Кто звонит к высшим по утрам, тот поступает мудро, – раздался в трубке знакомый чуть хрипловатый голос…
  
   ДНЕВНИК ОЗ, 10.09.1988
   Фантасты настолько привыкли к отправлению пророческих потребностей духа своего, что уже давно с вполне профессиональным спокойствием относятся к тому, что на пророчества их никто не обращает внимания. Поэты еще спиваются, бросаются из окон, сходят с ума от глухоты окружающего мира. Фантасты же, молча покряхтывая, несут свой крест на Голгофу человеческого духа. В этом и заключается профессионализм пророка – в ощущении Времени как своего рабочего материала, из которого ему должно ваять и строить Храм будущего. А всякий Мастер понимает, что материал нельзя насиловать – его надо чувствовать, понимать, преображать, сообразуясь с его внутренними законами. Особенно, если этот материал – Время. Точнее, не время, ибо сие есть философская абстракция вне системы, особое свойство которой оно характеризует. Материал пророка всегда есть Коллективный Разум или, более общо – Коллективный Дух человечества в его развитии, направление и скорость которого как раз и характеризует Время.
   И при таком понимании сущности занятий пророка его профессиональную принадлежность правильнее было бы обозначить более объемным словом – Учитель. Учитель обязан быть пророком, чтобы предвидеть последствия своего учения и, не роняя высоты духа своего и достоинства, принять и распятие свое на кресте непонимания и боязни новой жизни, и последующее воскрешение в душах учеников, сопровождаемое неизбежным мифотворчеством и извращением сущности учения, понимая, что брошенное зерно даст плоды лишь тогда, когда придет им время. Но оно никогда не придет, если не будут посеяны зерна.
   Итак, роман об Учителе и об Учении. И, конечно же, об учениках. Тут мне сразу вспоминается цикл «педагогических» анекдотов про Вовку-гаденыша (он же Вовочка). И в голову приходит озарение №1: может быть, квартира на двенадцатом этаже тринадцатого подъезда незаселенного дома на улице Балканской предназначалась ее хозяевами для «Вовочек»?
  
   ПРОТОКОЛ «03» (1)
   1. – Кто звонит к высшим по утрам, тот поступает мудро, – раздался в трубке знакомый чуть хрипловатый голос и добавил: – По-моему, так.
   – Ночь с утром пугать – стыд и срам, сейчас совсем не утро, – не ударил я в грязь лицом. Хотя при чем здесь лицо? Надо бы спросить у Г.А. (Г.А. – Главный Авторитет).
   – Разница во времени, батенька, разница во времени.
   И я вынужден был согласиться про себя, что разница, действительно, существенна. Но строго заметил:
   – Кстати, не звОнит, а звонИт – с ударением на второй слог.
   – Да не русские мы, батенька... Хотя владеем, без словаря.
   – Извините, с кем имею честь? – попытался я продемонстрировать свою информационную невинность, хотя уже вполне определенно ЗНАЛ, чей утренний сон столь по-хамски прервал.
   – Да полноте вам, батенька Владимир Германович, – захихикали в трубке. – Не вешайте паутину на листья... Однако и я позволю себе задать вам встречный вопросик: что привлекло ваше благосклонное внимание к моей скромной особе?
   – Любопытство, Агасфер Лукич, – признался я. – Оно же – жажда познания.
   – А телефончик откуда?
   – Надо полагать – от клиентов ваших. Роман-то в «Юности” читали?
   – А! Да-да-да-да… Как же, как же… Так сказать, наш посильный вклад в эпоху гласности. Мы сочли своим долгом оповестить общественность о существовании нашей неформальной организации Магического Содействия Перестройке (МаСоПер – учитывая вашу неизбывную тягу к аббревиатурам).
   – А в «Новом мире» – «Аптекарь»?
   – Как же, как же... С товарищем Орловым у нас давние демонические связи. Бывал он у нас, бывал, имел беседу с известным лицом... Получил позволение…
   – А Любовь Николаевна-то не сестра ли вам будет? – осененный догадкой, полюбопытствовал я.
   – Ах, озорник, ах, прозорливец, – захихикал Агасфер Лукич. – Какая же у Вечного Жида сестра может быть? Вечная Жидовка?.. Ах, шутник! Сироты мы! Хотя в некотором смысле, в некотором роде все мы... да-да… Не могу не воспользоваться моментом, однако, уважаемый Владимир Германович! Госстрах предлагает к вашим услугам…
   – Меняйте специальность, Агасфер Лукич, – усмехнулся я в трубку. – ГосСтрах, КоопСтрах, ИТДСтрах, Господь Бог Страх – страх сейчас не в моде, не то время.
   – Верно, батенька, ваша правда. Страх – не в моде, а в народе. В нематериальной субстанции вашей. В тени бытия вашего – в жемчужине, так сказать, как та песчинка, которая ее породила. Не уподобляйтесь, батенька, вечно юным БАМ-ТАМ-СЯМ-СТРОИТЕЛЯМ, которые предложили известному лицу избавить человечество от страха. Не уподобляйтесь, будьте ласковы, хоть и вы строитель Нового Мира, как нам известно. Миры ТАК-СЯК-ТЯП-ЛЯП строить негоже. Надобно подходить к вопросу диалектически. Страх и страхование не случайно одного корня…
   Я оскорбился, вовсе не ощущая себя соратником Юнца и Юницы, розовые нестареющие комсомольские попки которых были по-отечески отшлепаны Демиургом.
   – Ну что вы, что вы, милейший Владимир Германович! – мгновенно отреагировал Агасфер Лукич, поспешив полить бальзамом мою израненную поэтическую душу (психолог!). – Я с глубочайшим пиететом отношусь к вашей короне сонетов «Мир»: «Пора: я свой, я новый мир построю – из букв и слов, из разума и чувств…» Такие-то нам и нужны! Не замолвить ли за вас словечко? Будете приняты…
  
   2. И тут я почувствовал СТРАХ…
  
   ДНЕВНИК ОЗ, 16.09.88
   Итак, чем характеризуется «Вовочка» как литературный герой и «Вовочки» как социальное явление? Патологической социальной активностью при отсутствии каких-либо тормозов и страха. «Вовочки» бесстрашны!
   Но, чтобы выдвинутая мной гипотеза не оказалась мертворожденной, надо сразу оговориться, что «Вовочки» наши особенные – «Вовочки-теоретики», А детский садик (или школа) для наших «Вовочек» – ни много ни мало – вся планета, и потому теории их направлены на оптимизацию бытия всечеловеческого.
   Однако Внимательный Читатель и при этой оговорке может легко поймать меня на недостаточной зоркости: а Сергей Корнеевич Манохин? А Георгий Анатольевич Носов?.. Они ведь тоже, в некотором роде, жильцы квартиры на двенадцатом этаже тринадцатого подъезда... Неужели и они «Вовочки»?
   Я благодарю Внимательного Читателя за своевременную помощь и пристально вглядываюсь в жильцов и посетителей квартиры без номера.
   Начнем с хозяев квартиры. Гончар, Кузнец, Ткач, Плотник, Гефест, даже Яхве – Демиург, наконец, лицо явно божественного происхождения, сущность которого в эпиграфе к рукописи поясняется следующим образом: «у гностиков ДЕМИУРГ – творческое начало, производящее материю, отягощенную злом». Учтем, но, как известно, мнение гностиков не может являть собой истину в конечной инстанции, потому как они университетов наших не кончали, диамат не проходили, истмат не сдавали, о политэкономии слыхом не слыхивали, а Истории КПСС, даже в «Кратком курсе...» и на нюх не нюхивали.
   Вот ведь как поэтично определяет Его сущность Владимир Орлов, уподобляя Ему своего героя-аптекаря: «Здесь он был… Демиург. Здесь от него зависело течение жизни в природе, в людском сообществе, в любой человеческой натуре, в любой живности, в любом зеленом побеге. Здесь и каждая звезда… была в его управлении, здесь каждая былинка… вздрагивала при движении его бровей и губ… Здесь он был целитель и колдун, и хирург, и терапевт, и акушер, и хозяин сновидений… и врачеватель душ…»
   Вот вам и начало, производящее материю, отягощенную злом! Учитывая давние демонические связи, этот источник информации может оказаться более надежным, чем какие-то там гностики без ученой степени. Хотя, если ЗЛО – атрибут материи (разумной материи, разумеется), то и гностики правы: Он жаждет производить ее, освобожденною от зла, а она производится отягощенною им. Вечная трагедия Вечного Существа! Недаром специалист по демонам предупреждает: «Но ведь кому не стоит обольщаться? Не приказчику в лекарственном магазине, а действительно существу, взлетевшему над жизнью, влияющему на ход бытия… Может и именно демиургу... из-за тщеты своих усилий улучшить участь человеческого рода».
   Да не обольщается Он! Совсем не обольщается» Он работает! И не случайно настойчиво напоминает вопрошающим, что, прежде всего, он – Кузнец, Плотник, Гончар, т.е. мастер, ремесленник, а значит – трудяга, непосредственно-творческое начало мироздания, создающее космос из материи сообразно с вечным образцом. Так считал Платон. Гностики пришли потом и все запутали.
   Что, в таком случае, этот трудяга делает в странной квартире? На конкретный вопрос Он отвечает совершенно конкретно: «Я ищу Человека… Я ищу Человека с большой буквы”. Понятно, что ищет тщетно, ибо те, кто вступил с ним в контакт: «Все они хирурги или костоправы. Нет из них ни одного терапевта».
   Стало быть, нужен Человек с большой буквы – он же Терапевт с большой буквы (ах, как ошибся Орлов, предложив Ему всего лишь Аптекаря).
   Зачем?
   Да чтобы лечить от ЗЛА род человеческий!
   Почему же Он сам не лечит, коли такой всемогущественный?
   Да потому что Он – это Мы, это наше персонифицированное творческое (творящее, созидающее) начало, без нас существовать неспособное. Он может все что угодно сотворить с мирозданием – хоть «звездные кладбища» устроить, хоть «дачу в Песках». А с душой человеческой – не может, ибо сам есть продукт Духа Человеческого. И если человечество отягощено Злом, то и Демиург порождает материю, отягощенную злом. А цель у него иная – создавать по вечным образцам, то есть создавать Идеал. А из какого, прости господи за мягкое выражение, строительного материала создавать?! Заколдованный порочный круг… Змея, кусающая себя за хвост – символ бесконечности. БОЛЕЗНЬ!
   Хирургов и костоломов Он уже за многострадальную историю человеческую перепробовал вдосталь. Более чем надо, за неимением лучших Специалистов. Обрыдло Бессмертному. ТЕРАПЕВТА!
   Храм на крови его создателей – это как «Сусанна с пенисом» – будущей жизни ей не родить, да и в настоящей от нее никакого удовольствия....
   Хозяин второй – Агасфер Лукич, он же Иоханаан Богослов, он же Иоанн Боанергес, он же лже-Эспера-Диос, он же Ботадеус, Ударивший бога – Вечный Жид. Он же Искатель и Ловец Жемчуга Человечьего. Последнее для нас особенно существенно, ибо объясняет его «интерес» во всей этой истории, да и в истории, вообще.
   Итак, Жемчуг Человечий, тень, душа, духовная сущность, Я, ЭГО, нематериальная субстанция – то, без чего хомо сапиенс превращается в хомо хапиенс. Агасфер Лукич – исследователь, Научный работник, находящийся пока на стадии накопления информации, первоначального ее анализа. «Он вдруг понял, что открыл для себя, чем ему заполнить предстоящую необозримую вечность. Он будет искать, обнаруживать и приобретать все новые и новые жемчужины. Он будет неторопливо, но глубоко познавать механизмы их сродства и взаимоотталкивания, природу их образования и развития... Он научится обустраивать историю вида хомо сапиенс таким образом, чтобы выращивать именно те виды и сорта жемчужин, которые в данный миг (миг – это тысячелетие? Геологическая эпоха? – В.В.) в данных условиях более всего привлекают и воспламеняют его. Он мечтал уже о селекции и – кто знает? – может быть о синтезировании их вне раковин... Так в наши дни маленький мальчик мечтает о счастье сделаться водителем мусоровоза». (Ах, авторы, разве можно так издевательски уподоблять бессмертных?.. Впрочем, свои люди – сочтетесь).
   Но вернемся к профессии Агасфера Лукича. Это Знаток, Ученый. Он – тоже Мы, но другая наша бессмертная ипостась – персонифицированное познающее начало, точнее даже – самопознающее начало: его интересуют не тайны мироздания, но тайны Духа Человеческого.
   Итак, два жильца, два хозяина – это Практик и Теоретик, это Рабочий и Ученый, это Начало Действующее и Начало Познающее. Потому они и нужны друг другу, что Начало Действующее способно только «перетасовывать» имеющиеся в его распоряжении сущности. В том числе и духовные. Для того же, чтобы вырваться из заколдованного круга, необходимо созидание новых сущностей, что невозможно сделать, не пройдя Пути Познания. Но и Путь Познания требует определенных затрат, изменение духовной сущности требует и изменений в мире материальном – а это уже прерогатива Начала Действующего. Это вовсе не мистическое разделение труда. Так мы и живем. В лучшие периоды своей истории. Ибо когда нет согласия между Началом Действующим и Началом Познающим – история заболевает. Причем «конечно, бытие определяет сознание. Это как правило. Однако, к счастью, как исключение, но достаточно часто случается так, что сознание опережает бытие. Иначе мы бы до сих пор сидели в пещерах».
   Озарение №2: не оставляйте Демиурга без Агасфера Лукича! Кстати, почему Агасфер – нам объяснили. А почему Лукич? От Луки (автора Евангелия) или от Лукавого? (Надо спросить Г.А.).
  
   ПРОТОКОЛ «03» (2)
   2. И тут я почувствовал СТРАХ. Даже два диалектических страха. Страх ответственности (ну, этот-то привычен!): вдруг смогу, сделаю – а выйдет плохо?! Ведь речь пойдет о судьбах мира и человечества! И страх творческой импотенции: вдруг скажут – действуй! – а я не смогу, не буду знать как? И все останется по-прежнему.
   И ведь страхи небезосновательные. Горький Исторический Опыт прямо-таки толкает нас повернуться лицом к Исторической Ответственности, Не годится творить Историю на авось: «ввяжемся в драку, а там посмотрим». Слишком много трупов осталось после «драки».
   А опыт Сталкера из «Пикника на обочине», пожелавшего у Шара счастья для всех? Я ведь того же хочу, а пожелание Сталкера ухнуло в пустоту, и все осталось, как прежде. И интеллектуальная элита, которую он привел желать для счастья человечества (сценарий и фильм «Сталкер») оказалась намертво скованной страхом творческой импотенции... А, может быть, и страхом ответственности. Так что, я не первый...
   – Ну, что же вы, батенька? – напомнил о своем существовании Агасфер Лукич. – Заробели? А зря, уважаемый. Действительно, пора строить новый мир не только «из букв и слов, из разума и чувств» – это, конечно, необходимо, но пора строить новый мир из Поступков… Учтите, любезнейший, что ТАКОЕ случается раз в жизни. Да нет, куда там! – раз в десяток тысяч жизней... Разумеется, всякий договор, сами понимаете, проницательнейший, заключается на взаимовыгодной основе.
   – Да у меня жемчужина того… не того… – начал я прибедняться и прикидываться валенком.
   – Сойдет, – отрезал Агасфер Лукич. – Я вас уже предупреждал! Не вешайте паутину на листья, лучше пускайте корни.
   – Пошелестеть надо, – вздохнул я.
   – Пошелестите-пошелестите, – милостиво разрешил Агасфер Лукич. – И отряхните росу с ветвей… Учтите – известное лицо знакомо с вашим проектом Храма – представляет интерес.
   – Да зачем я вам – бессмертным, всезнающим и всемогущим?!
   – Кто знает – не может, кто может – не знает, и знает, и может – кто хочет... Пошелестите и над этим. Я не тороплю. Звоните, как нашелеститесь.
   – Шумел камыш, – ответил я и услышал короткие гудки.
  
   3. Избушка на курьих ножках с душераздирающим скрипом поворачивалась к кому-то задом... (ах, Сусанна!) А к кому-то пе... Перестройка!! Рычащие самосвалы подвозили дефицитные стройматериалы…
  
   ДНЕВНИК ОЗ, 17.09.88
   Я перечитал предыдущую запись дневника и понял, что если и впредь буду тратить столько слов на каждого «героя» романа, то объем моей статьи превысит объем романа Стругацких. Не опубликуют. Надо брать пример с авторов. Например, что они сообщают нам об участковом Спиртове-Водкине? Только то, что он – участковый Спиртов-Водкин. И нам с ним все ясно так же, как было бы все ясно с пролетарием Одеколоно-Бормотухиным. Но для Демиурга он интереса явно не представлял.
   Итак, кратко, четко, смачно…
   Явно не «Вовочка» Сергей Корнеевич Манохин – «образованный человек, в совершенстве знающий местный диалект... Сорок лет, кандидат физико-математических наук, воспитан в такой мере, что даже умеет пользоваться ножом и вилкой, почти не пьет… Что же касается жизненного существа его, воображаемого отдельно от тела», то оное представляет явный интерес для Агасфера Лукича и нимало не интересует Демиурга, ибо Сергей Корнеевич желает, но желает преобразовать мироздание в согласии со своей теорией. Преобразование Вселенной Духа Человечьего его, во всяком случае, до встречи с бессмертными, мало интересовало. Посему он стал Личным Секретарем Демиурга, за что тот преобразовал по его желанию вселенную, устроив в ней «звездные кладбища». Желание удовлетворено. Жемчужина перешла в собственность Агасфера Лукича, и он с удовольствием исследователя стал наблюдать за ее ростом. А росла она мучительно. Ибо «гигантский груз новых впечатлений, нового знания и новой ответственности буквально выдавил, вытеснил, выпарил из меня прежнего С. Манохина, с его маленькими амбициями, детскими капризами и совершенно микроскопическими (!) вожделениями…»

Далее читайте в книге...

ВЕРНУТЬСЯ

 

Рекомендуем:

Скачать фильмы

     Яндекс.Метрика  
Copyright © 2011,